Эммануил Флисфиш - Кантонисты

Известия о восстании военных поселян обсуждались декабристами. Члены Союза спасения подняли вопрос о цареубийстве. А. Муравьев предложил воспользоваться сопротивлением крестьян. И. Якушин, возмущенный известиями о дикой расправе над людьми, отдал себя в распоряжение восставших.

Восстания военных поселян оказывали глубокое влияние на революционную идеологию декабристов. А.М. Муравьев писал, что Россия, в награду за свои героические усилия в 1812 году, получила военные поселения. Возмущались ими и Батенков, Штейнгель, Каховский, Пестель. Декабристы собирали сведения о военных поселениях, о происходивших в них событиях. Они считали, что военные поселения — это новая форма закрепощения крестьян, это бедствие, постигшее русский народ, а потому борьба с поселениями входила в их общий план борьбы с самодержавием. Некоторые декабристы (Лихарев, Давыдов, Батенков) сами служили в военных поселениях и видели все своими глазами.

Впоследствии Николаю I стало известно, что в 1825 году у декабристов был план отступления из столицы в недовольные военные поселения, где можно было поднять народ против самодержавия.

Деспотический российский самодержец испугался размеров Новгородского восстания. Военные поселения, стоившие казне миллионы рублей, приходили в упадок, а расходы на армию не уменьшались. Год от года «хозяева» нищали: караулы, учения, работы по прокладке дорог, осушение болот и т. п. не давали возможности поселянам заниматься хозяйством. Это было убыточное предприятие в финансовом отношении. Недостаток средств помешал реализовать идею военных поселений в широком масштабе. Они не разрешили проблемы комплектования армии, потому что рекрутская повинность не только не была отменена, как предполагалось, но и не была сокращена. Вместо надежной опоры самодержавию в его борьбе с ростом революционного движения в стране, военные поселения сами явились новым рассадником брожения среди народа.

Таким образом, ни хозяйственные, ни политические, ни военные расчеты правительства не оправдались, и вместо намерения поселить таким образом всю русскую армию, от военных поселений пришлось отказаться, как не оправдавших возложенных на них надежд. В том же 1831 году Николай I приказал реорганизовать военные поселения. С этого времени они потеряли свою прежнюю роль. Ближайшие к столице военные поселения были переименованы в округа пахотных крестьян. По этой «реформе» поселяне освобождались от военной службы, а в поселениях войска находились отныне только на постое на общих основаниях. Военные поселения окончательно были упразднены в 1857 году.

Русская армия комплектовалась, главным образом, из крестьян, и поэтому николаевская рекрутчина была особенно ненавистна этому классу. Сдача парня в «некруты» считалась большим несчастьем. Уходил навсегда член семьи и работник. Как ни плохо жилось у помещиков крепостным, сдача в солдаты была еще ужаснее. Это было тяжелейшим наказанием.

Время наборов было народным потрясением и скорбью, и поэтому подготовка к приему производилась втайне. На пакете, в котором присылался указ о наборе, стояла пометка «секретно». Когда же указ обнародовался, по уездам поднималась страшная тревога. При собирании рекрутов стоял плач и причитания, как при провожании покойника, а отчаянье самих рекрутов не знало границ. Принятый на военную службу считался умершим для семьи; он покидал дом, все родное, все, что ему было близко, на 25 лет, и если солдатом он не погибал на поле битвы, то в беспрерывных походах терял здоровье и преждевременно превращался в инвалида. Военной службой солдат тяготился, тосковал по родным местам. Рекрутский прием был издевательством над достоинством человека. Принятому брили лоб; забракованному, негодному в солдаты, брили затылок. Принятый на службу лишался нажитой своим трудом собственности.

На одного, подлежащего сдаче, брали троих, на случай негодности. Взятых приводили в избу, наподобие тюрьмы, заковывали в колодки и так держали до представления в рекрутское присутствие. Принимались и другие меры для предотвращения побега. Сознание того, что их ожидает в казарме, побуждало рекрутов-крепостных бежать, хотя у помещика они тоже подвергались истязаниям.

Народ не был против военной повинности, но он не мог мириться с тем, что человек, поступающий в солдаты для защиты своей родины, человек, не совершивший никакого преступления, отдается на военную службу как преступник, закованный в кандалы, а ожидающее его будущее — самое мрачное, какое можно себе представить. Поэтому рекруты калечили себя всевозможными способами, лишь бы избежать жестокой участи. Недаром в николаевской армии распевали песенку: