Еремей Парнов - Заговор против маршалов

Риббентроп сделал озабоченное лицо:

— На сегодня это самое важное наше посольство.

— И вообще, каковы шансы договориться с Лон­доном?

— Шансы невелики,— осторожно заметил Риббен­троп.— Но тем не менее они существуют.— Он вдруг почувствовал, что его пронзила молния, открыв со­вершенно новое — третий глаз? — видение.— Пошлите меня, мой фюрер,— смиренно попросил он.

Да, это было озарение, вдохновение свыше. В статс- секретарях можно проторчать всю жизнь, а Лондон, в случае успеха, предоставлял возможность сразу скакнуть на верхнюю ступеньку.

Гитлер не без удивления взглянул на давнего сво­его приверженца. Отказаться от высокого поста спосо­бен не каждый. Для этого нужно иметь либо провид­ческий ум, либо бескорыстное сердце. Ни тем, ни дру­гим Риббентроп не выделялся.

— Спасибо за интересную мысль. Я подумаю.

Мадам Риббентроп едва не потеряла сознание.

Пренебречь министерской должностью ради посоль­ства, хотя бы и лондонского! На это способен один Иоахим. Неисправимый фанатик! О, только бы фюрер не согласился...

Фюрер согласился. Уже на следующий день герман­ский временный поверенный нанес визит в Форин офис и запросил агреман.

Риббентроп появился на приеме, устроенном Герин­гом в честь руководителей олимпийских делегаций. Торжество проходило на лужайке королевского двор­ца. Прожекторы, установленные на соседних крышах, заливали парк резким дымящимся светом. Влажная листва казалась фиолетовой, а лица людей — голу­быми. Дул пронизывающий ветер. Дамы кутались в меха. Левальд, руководитель Олимпийского комитета, надел шляпу. Имперские министры и генералы стояли вперемежку с дипломатами. Весть о назначении Риб­бентропа перестала быть новостью. Здороваясь с пос­лами, он холодно благодарил за поздравления.

— Скорее похоже на опалу,— сказал американ­скому послу посланник Южно-Африканского Союза Джи.— Повторяется история с Папеном.

— А что с Папеном?

— Разве вы не знаете, что он в Вене.

— Ах, да... Простите, забыл.

Возвратившись из Вашингтона, Додд обнаружил в Берлине множество перемен. Влияние умеренных, к которым принадлежал Шахт, явно шло на убыль. Тон задавали фанатичные экстремисты. В сущности, необратимо менялся весь мир. Шансы на переизбрание Рузвельта довольно сомнительны. Общественное мне­ние в Штатах кренится на правый борт, грозя опроки­нуть лодку. Фриц Кун, доморощенный фюрер, раньше он работал на заводе Форда в Детройте, возит по всей Германии группы американских туристов немецкого происхождения. «Национал-социализм — это спасение для народов»,— заявил он на митинге в Нюрнберге. Все его действия направляет Боле из иностранного отдела НСДАП.

Коричневая плесень завелась и под крышей посоль­ства. Новый советник Мейер вовсю заигрывает с Герин­гом, готовя за спиной Додда почву для двусторонних переговоров. Судя по всему, наци ожидают крупных уступок с американской стороны.

— Чертовски холодно! — поежился, подойдя, Эрик Фиппс.

— Почему англичане любой разговор обязательно начинают с погоды? — пошутил Додд.— Но вы правы, продирает насквозь. Терпеть не могу эти ужины на лужайке. Вы останетесь?

— Едва ли... Мне вообще начинает казаться, что пора собираться в дорогу.

— Вы это серьезно, сэр Эрик?

— Вполне. С моим складом ума все труднее стано­вится приспосабливаться к климатическим перепадам. Откровенно говоря, после назначения Риббентропа я и сам готов рекомендовать моему правительству сделать ответный жест. Здесь нужен более поклади­стый человек.

— Могу лишь сожалеть,— Додд беспомощно похло­пал себя по карманам, ища очки: на эстраде появились актеры в камзолах и робах восемнадцатого века.— Мне будет вас очень недоставать, сэр Эрик... Если, ко­нечно, я задержусь долее вас,— ответил он откровен­ностью на откровенность.

— Даже так? — Фиппс деликатно отвел глаза.— Пока вы отсутствовали, тут возникли кое-какие до­мыслы...

— Я в курсе,— кивнул Додд. Слухи о скорой его отставке распространял, с подачи Мейера, Геринг.— В принципе не исключено, хотя ни президент, ни гос­секретарь ничего мне об этом не говорили. Нацисты меня едва терпят, что не может не отражаться на на­строениях американцев.