Игорь Чесноков - Иду в неизвестность

Вера, в накинутой на плечи изящной шерстяной шали, без шляпы, стоит, сложив руки на груди, и задумчиво смотрит в иллюминатор, за которым мирно играет неярким блеском вода и темнеет вдали полоска берегового леса.

Она обернулась, шагнула навстречу, положила руки на плечи мужа. Вера молча глядит в его глаза, и в этом взгляде Седов замечает тревогу, любовь и бесконечную грусть одновременно.

— Прошу, не надо так волноваться за меня, — успокаивающе улыбнулся Седов, усаживая Веру на единственный стул.

В крохотной каюте — лишь морская кровать-рундук, узкий столик под иллюминатором, небольшой шкафчик в углу и стул. Трудно было бы разместить здесь что-либо ещё. Даже выкрашенные белилами переборки-простенки заняты книжными полками.

В надстройке этого небольшого судна, где требовалось разместить членов экспедиции и командный состав, да ещё штурманскую рубку, кают-компанию, камбуз, буфет и хоть какие-то одну-две лаборатории, все каюты были небольшими.

Седов присел на край кровати и взял Верины руки в свои ладони, словно укрывая их от невзгод.

— Не печалься, Льдинка, и жди меня. А я твоим именем назову красивую бухту на Земле Франца-Иосифа.

Вера попыталась улыбнуться. Но вдруг мучительно сомкнулись её веки, и, зажмурившись, она беззвучно заплакала, низко наклонив голову.

Седов вздохнул, притянул Веру к себе.

— Ну-ну, не надо… — нежно уговаривал он. — Помни: за разлуками всегда следуют встречи. Встретимся и мы наконец…

— Боюсь я, Георгий, — подняла Вера заплаканные глаза. — Боюсь… Я ведь сразу была против этой твоей экспедиции… — Она всхлипнула. — Но тебя разве отговоришь?.. Я знала, что не отговорить, не сбить, и покорилась, привыкла к мысли о будущей разлуке. Но теперь вдруг стало страшно…

Вера, говоря это, вглядывается в самую глубину и без того глубоких глаз мужа. Она знает эти глаза. Они светлы и блестящи, когда Георгий в хорошем расположении духа, и темнеют, если что-то не по нём.

Глаза мужа светятся участием и любовью.

— Не грусти, Верок, — поглаживает её уложенные в красивую причёску волосы Георгий Яковлевич. — Ты ведь жена моряка. — Он улыбается подбадривающе: — Хочешь, я спою тебе свою балладу?

Седов бережно отстраняется от жены, тянется за гитарой, висящей на переборке. Вера, вздохнув, улыбается. Но не той облегчённой улыбкой, что приходит вслед за успокоением после слёз, а грустной улыбкой примирения с судьбой.

Перебрав мелодичные струны и убедившись, что гитара не расстроена, Седов, не сводя с жены улыбчивых глаз, запел красивым мягким баритоном:

Обычно, слушая пение Георгия, Вера, выросшая в столичной семье, прекрасная пианистка, скрывала от мужа своё отношение к музыкальному и поэтическому достоинству песен, которые он сам сочинял когда-то в юности. Её разум, её вкус, воспитанный на лучших образцах музыкальной культуры, противились, но сердце внимало, ибо пел муж для неё. Нередко, желая развлечь Веру либо отвлечь её от неприятных впечатлений, грустных дум, Седов брал в руки гитару. И пел он всегда с удовольствием.

В такие минуты Вера не вникала в смысл песни, не прислушивалась к мелодии. Она просто любовалась своим Георгием, ощущая его любовь к ней, ясно выраженную во взгляде, в улыбке, в интонациях голоса.

…Вера слушает, но думы о своём не оставляют её.

Ах, как хотелось бы ей задержать мужа, не пускать в это пугающее плавание, увезти его назад, в Петербург, в их новую, уютную квартиру! Пусть бы на летний сезон он вновь уезжал в экспедиции на Каспий, на Колыму, к Новой Земле — куда угодно, только не к неведомому полюсу. И чтобы каждой осенью так же, как прежде, возвращался в Петербург, к ней. Любимая работа, любимая жена, уютный дом, достаток, известность, пришедшая после Колымской экспедиции, прекрасная служебная перспектива — что ещё нужно для счастья? Оказалось, нужен полюс. «Для чего он тебе?» — допытывалась Вера. «Он нужен не мне, а науке, России». — «Но ведь были там уже Пири или Кук!» — «Во-первых, это недостаточно доказано, а во-вторых, даже если кто-то из них и побывал в районе полюса, то человечеству, науке от этого ничего не прибавилось. Спортивный рекорд — для спортивных любителей». — «Но что же сможет дать твоё открытие полюса?» — «Важно не только само его открытие, но и наблюдения в пути. И прежде всего — для понимания закономерностей дрейфа льдов в Ледовитом океане, а это нужно для налаживания судоходства в нём, для прогнозирования погоды на территории нашей земледельческой России, для изучения земного магнетизма в приложении к судовождению и радиосвязи. А ко всему этому должен добавить, что не могу уже спокойно взирать на тот унизительный для нации факт, что Россия, великая Россия доселе в хвосте важнейших мировых предприятий, открытий!»