Рихард Дюбель - Хранители Кодекса Люцифера

Троице удалось сбежать, не получив никаких повреждений от неудачных выстрелов представителей земель, и спрятаться в доме рейхсканцлера под попечение его супруги, Поликсены фон Лобкович, светлого образа богемского общества, прославившегося своей легендарной красотой и элегантностью. И хотя никто не получил серьезных травм (а Филиппа Фабрициуса, городского писаря, после этого эпизода даже собирались наградить дворянским титулом «фон Хоенфалль» [48]за его смелость), полный разрыв отношений между домом Габсбургов и властителями Богемии в конце концов произошел.

Затем события завертелись. Под командованием графа Турна армия Богемии была мобилизована, начались первые столкновения. Король Фердинанд, которого представители земель объявили смещенным с должности в пользу Пфальцского курфюрста Фридриха V, отправился в Богемию во главе войска, превосходившего крупную армию более чем в четыре раза, и занял там неприступные позиции. Однако из-за выбора Фридриха V из Пфальца, грубо нарушавшего интересы императора, конфликт вышел уже за пределы Богемии и стал теперь делом государственной важности.

Таким образом, мятеж властителей Богемии привел к войне, которая в конечном счете была направлена «против страны и людей», опустошила империю, стоила жизни королю и нескольким полководцам. В результате старая Европа безвозвратно погибла. Однако это, как говорит летописец, уже совсем другая история.

Когда я окончил работу над «Кодексом Люцифера», то сначала подумал, что, вероятно, буду вынужден попрощаться с этой тематикой. Но что может знать бедный писатель… Успех «Кодекса Люцифера» был настолько велик, что множество читателей обоих полов стали ждать появления второй части. Заваленный их просьбами, я понял, что далеко не исчерпал весь драматический потенциал «Кодекса Гигаса» всего лишь одним «Кодексом Люцифера» – так же как историю придуманных мною героев: Агнесс, Киприана и Андрея.

С самого начала мне было понятно, что вторая часть книги должна повествовать о следующем, важном для «Кодекса Гигаса» историческом периоде: Тридцатилетней войне, которую я несколько сокращенно поместил во временные рамки с 1612 по 1618 гг. И поскольку «Кодекс Люцифера» на самом деле является книгой о любви, то, опираясь на цитату из Первого послания апостола Павла к коринфянам, я счел вполне уместным посвятить следующую часть еще одной добродетели, описанной в послании, на этот раз – вере.

Эпилог вы только что прочитали. Если же вам это только предстоит, если послесловие вы читаете охотнее, чем предисловие, тогда лучше сейчас же прекратите это занятие, поскольку в следующих строчках выболтано несколько фактов, которых вам лучше не знать, – при условии, что вы цените напряженную увлеченность чтением. Меня порадует, если вы согласитесь с моим вариантом дальнейшего развития характеров главных героев и жизненных обстоятельств; но я также обрадуюсь, если смог удивить вас, потому что удивление – вещь, необходимая для хороших рассказчиков. Если же я нагнал на вас скуку, то никогда не смогу себе этого простить.

Сначала давайте вместе сделаем короткий экскурс в те исторические события, на которых основываются «Хранители Кодекса Люцифера» и которые я местами должен был подчинить требованиям драматургии и построения литературного сценария. Я поступаю так вовсе не из опрометчивости: сокращение и драматургическое преувеличение для нас, писателей, являются средством удержания вас, уважаемые читатели, возле костра в нашей пещере, средством передачи захватывающей информации. Но с другой стороны, меня немного успокаивает то, что те, кто посредством своих документов поведал нам о событиях прошлого, тоже были своего рода писателями, и вряд ли нам дано узнать, что они уже успели драматургически приукрасить…

Как и всегда, далее вы сможете прочитать несколько фактов.

В начале повествования мы знакомимся с Себастьяном де Мора и его товарищами по несчастью, так называемыми придворными карликами кайзера Рудольфа, который действительно был увлечен необычными людьми. Сохранились рассказы о том, что еще со времен своего детства в Вене он лично играл в постановках придворного театра, выходя на сцену вместе с «великаном». Позже при его дворе жили карлики, которых он покупал по всему государству. Они пользовались успехом у других монархов, и их боялась придворная знать кайзера. Отношение рейхсканцлера Лобковича к этим людям доказано историческими фактами. Однако настоящий дон Себастьян де Мора жил при дворе испанского короля и стал известен благодаря портрету, созданному в 1643 году Диего Веласкесом.