Эдмон Лепеллетье - Сын Наполеона

Госпожа Ландсдорф помедлила, ожидая, что молодой человек прервет ее.

Однако герцог молчал, оставаясь неподвижным и не сводя с нее глаз. Он, казалось, так ни о чем и не догадывался.

Мать Лизбет продолжила уже суше и с раздражением:

— Вы до сих пор ничего не поняли, не правда ли? У вас скромное положение, не знаю уж, какое жалованье вы получаете на своем месте, ни его важности, ни отношений со служащими дворца, но все же мне кажется, вы равны с моей дочерью. Когда вы занимались нашими бедами, то узнали, что наша семья благородна и, несмотря на бедность, дочь полковника может без стеснения и без того, чтобы муж краснел за нее, стать женой почтенного служащего при эрцгерцоге, кем вы, похоже, являетесь. Франц, почему вы не женитесь на Лизбет?..

Загнанный в угол, герцог не мог отделаться неопределенным обещанием. Будь он студентом, не задумываясь, женился бы на Лизбет. Ему не хватало смелости открыть, почему эрцгерцогу, внуку императора Австрии, наследнику империи, нельзя было жениться на дочери простого полковника. Он опустил голову и молчал.

— Почему вы не отвечаете мне, господин Франц? — спросила вдова, чувствуя себя оскорбленной. — Вас обижает мое требование, оно вам кажется чрезмерным? Может быть, вы видели в этой связи всего лишь развлечение? По вашему мнению, мы недостойны вас? Или вы убедили себя, что для вас это только легкая влюбленность? Лизбет никогда не была откровенна со мной на эту тему! Она любит вас и ничего не видит, кроме своей любви. Она счастлива, когда видится с вами, и довольна своей судьбой, потому что вы говорите ей, что любите ее. Она ничего не требует и ничего не ждет. Поверьте, не она поручила мне это ходатайство!

Я мать и говорю так, как должна говорить мать. И поскольку ваше молчание — весьма красноречивый ответ, признаюсь, что мне не хватит сил рассказать Лизбет о нашем разговоре… Да нет же! Я не смогу сказать ей. А я-то надеялась… Простите меня, я давно уже была готова к этому, и все равно вы разбиваете мне сердце… Я буду вам очень благодарна, если вы оставите меня одну… Мне нужно собраться с силами… Должно быть, я никогда не дождусь, что моя дочь когда-нибудь выйдет замуж за мужчину, которого она любит, и перед ней откроется достойное и надежное будущее.

Госпожа Ландсдорф явно не хотела продолжать этот мучительный разговор.

— Не огорчайтесь так, матушка, — взволнованно проговорил герцог. — Я понимаю ваши материнские страхи. Мне тоже не безразлично будущее Лизбет. Ваше предложение мне очень нравится. К несчастью, я не могу прямо сейчас дать вам ответ, которого вы ожидаете. Не обвиняйте меня! Не думайте, что мне все равно!

Да, я люблю вашу дочь, и моим самым большим желанием было бы объявить перед всеми ее своей женой, но я не волен в поступках… У меня ведь есть семья, родственники… я не могу не считаться с ними. Я скован всем этим больше, чем вы можете себе представить. Цепи, сковывающие меня, очень крепкие, и никакая сила не может их разорвать.

Не требуйте от меня большего! Я не могу дать вам других объяснений, кроме того, что я не свободен…

— Великий Боже! Вы женаты?!

— Нет, клянусь вам, нет. Но тем не менее моя свобода ограничена… Дайте мне время… хотя бы один день. По крайней мере вы узнаете причину, по которой не может произойти то, о чем вы говорили… Вы поймете, я в этом не сомневаюсь, и посочувствуете мне. Не тревожьтесь, и особенно, прошу вас, не беспокойте и не путайте Лизбет!

— Я прекрасно понимаю, что сын должен исполнять волю отца. Мне не известно, кто ваши близкие. Вы никогда не говорили о них, как не говорили им о нас. В мои намерения не входит силой принуждать вас к браку. Если верить вам, он невозможен по семейным соображениям. Однако дайте мне слово, что попытаетесь объяснить все вашим родителям и убедить их дать разрешение на брак с той, которая достойна вашей любви! Можете ли вы пообещать это?

Герцог некоторое время помедлил, не желая лишать мать своей возлюбленной последней надежды, и наконец ответил:

— Обещаю вам, что при первой же возможности поговорю с родственниками и сделаю все, что будет в моих силах, чтобы заставить их признать мою дорогую Лизбет… А сейчас, матушка, умоляю, пойдите во дворец и скажите вашей дочери, что я жду ее здесь. Если вы пожелаете, мы продолжим разговор, так как я хочу, чтобы она знала ваше мнение по этому поводу.

— Нет, господин Франц, не говорите ничего моей дочери. Пусть все останется между нами, ибо бедное дитя очень испугалось бы, подумав, что своим вмешательством я разрушила ее счастье. Я пойду во дворец, коль вы просите, но для меня это очень мучительно! Однако я чувствую, что вы, как мне кажется, очень обеспокоены ее отсутствием. В другой раз, прошу вас, увольте меня от столь неприятной миссии!