Олег Ждан - Государыня и епископ

Соблазнять шляхтянок он, конечно, не решался: можно было как пить дать оказаться на дуэли с каким-либо оскорбленным кавалером или кузеном, а вот жизнь без красивых крестьянок просто не представлял. Потому и устроил театр в своем доме: собирал по воскресеньям голосистых девок по деревням, сам ездил за ними на спевки и отвозил их. Здесь и начинались нежные отношения. Супруга его, толстая добрая Марыля, или не придавала слабостям мужа никакого значения, или не знала о них: с удовольствием аккомпанировала девкам на клавесине, а сам он играл на скрипочке.

Нет, настоящий театр, такой, как у Зорича в Шклове или у Энгельгарда в Могилеве, не удался, но народные песни с плясками получались хорошо.

Теперешним его увлечением была Алена из деревни Белищино, никогда еще не было у него такой красивой, веселой и голосистой. А больше всего было по душе, что не понимала его как помещика, запускала пальцы в пушистые рыжие бакенбарды, целовала в лысинку, звонко смеялась и вынуждала подолгу ласкать, добиваться, пока, наконец, измучив, не отдавала ему себя. Правда, немного озадачивало и смущало то, что после каждого свидания она, казалось бы, бескорыстно влюбленная, смело протягивала руку: «Грошики, — требовала, — грошики!» И всякий раз он дарил ей пять, а то и десять рублей. Еще и в том таились беда и счастье, что исполнилось уже два года их близости, а влекло его к ней ничуть не меньше, чем в первые дни.

Так что пенсион в триста рублей был просто необходим.

— Нет, — произнес он. — Пятьсот не соберем. Пишите Энгельгарду. И кто строить будет? Немец уехал.

— Гостиный двор — не дворец. Моше Гурвич построит.

Конечно, у обер-коменданта немало хлопот, и главное — порядок в городе и уезде. Однако он получает жалованье, и немалое, в то время как предводители дворянства не получают ничего, кроме уважения, а еще удовольствия от склок по поводу списков уездного дворянства, от управления жалкой дворянской кассой, от председательства в Дворянской опеке над сиротами, от забот по подготовке уездного и губернского дворянских собраний. Да и много чего еще. У Родионова все же иная жизнь. Он может и приказать при необходимости, а у предводителя дворянства такой возможности нет: попробуй прикажи что-нибудь гонорливому шляхтичу! Только если указ от матушки-государыни или в крайнем случае распоряжение генерал-губернатора, наместника императрицы. Каждый держит в голове, в столе или даже в рамочке на стене Указ о вольности дворянской. Не подходи!

Правда, нет у обер-коменданта имения, он человек служивый, назначенный, но ведь деньги у него есть, захотел бы — купил.

Проблема была еще и в том, что не так давно собирали по тридцать рублей со всей шляхты для устроения уездных балов, покупки табака для мужчин, меда и чая для дам, ну и конечно, для содержания оркестра. Оркестр, составленный из молодых мещан, был невелик — труба, фагот, валторна, барабан с литаврами. Ну и скрипочка. Репертуар у него был невелик, но полонез, менвет, то-есть менуэт, мазурку исполняли славно, а в последнее время разучили и стыдный танец вальс. Надо заметить, что на балы шляхта вносила деньги не прекословя: почти в каждой семье имелись женихи и невесты, требовалось показывать их. Но предложение собрать хотя бы по десяти рублей на общие нужды вызывало раздражение и даже гнев.

Получив письмо от обер-коменданта Мстиславля, Николай Богданович Энгельгард понял, что задача не будет выполнена и нужно срочно добывать средства. Он тотчас разослал приглашения всем уездным предводителям дворянства и, конечно, могилевским чиновникам и шляхтичам побогаче. Однако, догадываясь, о чем пойдет разговор, почти никто, кроме городских чиновников, на встречу не явился. Прислали отписки: у кого-то приключилась лихорадка, у кого-то обострилась «каменистая болезнь», у кого-то подагрическая, кто-то не в состоянии преодолеть тридцать-сорок верст по старости, кто-то выдает замуж дочь или страдает сильным утренним головокружением. Николай Богданович, вообще-то человек добрый, сильно рассердился и повторно послал нарочных, на этот раз с письмами более строгими, даже угрожающими, с обещанием в случае отказа прислать капитан-исправника.

Или внимательнее пересчитать количество крепостных, соотнести их с налогом, выплачиваемым в казну. В этот раз собрались почти все.

Снова зачитал циркуляр из Петербурга с перечислением работ, которые необходимо произвести к приезду императрицы, какие закупить товары.