Явдат Ильясов: Пятнистая смерть

Четвертая их волна докатилась до Черного моря, омыла киммерийской кровью брег Танаиса, расплескалась на луговинах Тавриды [1] Танаис — река Дон, Таврида — Крым .

Годы. Века. Тысячелетия. Кровь победителей смешалась с кровью побежденных, и возникло в горах и долинах множество крупных племен и народностей, говоривших на сходных, но обособленных наречиях.

На северо-востоке — саки и массагеты, сугды и хувары, паркане и бактры.

На северо-западе — скифы и сарматы.

На юго-западе — мады и персы.

На юго-востоке — хинды.

А между ними и среди них — варканы и карманы, маргуши и саттагуши, парты и сагарты, тохары и гандхары, гедрозы и арахоты, дранги и харайва, и тьма иных — их всех не перечесть.

У одних кожа белой была — белой, как лунный свет, у других черноглазых и темноволосых — смуглой, как плод граната. Одни пастухами остались, другие слепили хижины, занялись хлебопашеством. Одни, как прежде, считались равными между собой и управлялись родовыми старейшинами, У других, расслоившихся на богатых и бедных, появилась знать, а над нею царь.

Название их древнее почти забылось. Может, лишь дряхлые старцы да суровые жрецы смутно помнили еще, где их корень. А вот цари персидские крепко за него уцепились, придали слову, давно отмершему, новый и жестокий смысл.

«Арий» теперь был не просто человек — он сделался «благородным», он превратился в «господина». И родину свою Парсу персы гордо величали Айраной — то есть Ираном, страной господ. А всех прочих, особенно же кочевников Средней Азии, пренебрежительно именовали «туранцами». «Туранец» значит «не арий». Кто из Турана, тот варвар.

«Вокруг нас живут племена нечистых, не приносящие жертв. Они ни во что не верят, у них дурные обряды, их нельзя считать людьми…»

И так чванились правители Парсы своим «благородством», так они с ним носились, стремясь навязать другим персидскую власть, что слово «арий» стало звучать в устах соседей, как самое бранное, самое плохое. Им, говорят, пугали детей.

А название Туран так и прижилось на северо-востоке. Обитатели равнин произносили его с любовью — никто, кроме персов, не находил в нем что-либо зазорное.

Ты из Турана? Очень хорошо.

«Говорит Куруш [2] Куруш — подлинное имя царя Кира, правившего в Иране с 558 по 529 год до нашей эры царь.

Я, перс, сын перса, арий из рода Гахамана, рожден по воле Премудрого духа на юге, в Патакских горах, чадолюбивой Манданой, дочерью Иштувегу.

Невелик, слабосилен был мой народ.

Долгое время влачил он бремя власти чужеземной.

Парса, отчизна наша, подчинялась игу жестокого Иштувегу, мадского царя.

И много иных племен от белых вершин Памира до древней Бабиры, от мутной Хинд-реки до гремящего валами Каспия исходило кровью под каменной пятой повелителя Мады, что к северу от нас.

И был ненавистен владыка суровый как жителям покоренных стран, так и большим и малым из самих мужей мадских. И тайно явились они толпою, возговорили так: „Ты не только царь бедной Парсы — Иштувегу ты внук и зять, ты вправе занять престол Хагматаны. От притеснителя нас избавь, золотой венец возложи на голову“.

И я, перс Куруш, внял слезной просьбе обиженных, мольбам их, стенаниям и причитаниям, и выступил против проклятого обидчика. Все, кто страдал от бича и меча Иштувегу, пришли, поддержали меня. Я с малой силой осилил насильника, в темницу врага заточил, а землю его, и дома, и стада взял под руку свою.

Тогда завистливый Крез, правитель западной страны, называемой Сфарда — Лидией, замыслил дурное, свергнуть меня вознамерился, чтоб у племен, вызволенных мною из-под мадского ярма, хранилища и закрома, пашни и воду, пастбища, скот и свободу отнять. Сто тысяч конных и пеших он бросил на нас. Но по воле Премудрого духа я сокрушил нечестивого Креза.

В Бабире бесчинствовал в ту пору, как Навуходоносор встарь, Набунаид, богопротивный царь, отец и соправитель Баалтасара. Подобно разбойнику, грабил он подданных, обирал догола простых и знатных, облагал тяжелой податью торговцев и священнослужителей. И народ Бабиры призвал меня, Куруша царя, как защитника угнетенных.

Забота о дворцах, рынках и храмах Бабиры вошла в мое сердце. И вавилоняне добились исполнения желаний — я снял с них бесчестную тягость. Мардук, небесный властитель, благословил меня, чтущего его, и Камбуджи [3] Царь Камбиз, правивший после Кира с 529 по 521 год до нашей эры , сына моего, и войско наше, когда мы искренне и радостно величали высокого кумира Божьих врат [4] Баб-Или (персидское — Бабира, греческое — Вавилон), значит «Ворота бога» .