Виссарион Саянов - Небо и земля

Все были увлечены разговором, и потому никто не обратил внимания на доносившиеся из коридора голоса, и незваного посетителя заметили не сразу. А он подошел к столу, спокойно, ни с кем не здороваясь, налил водки в стакан, опрокинул залпом, крякнул и закусил большой щепотью соли.

— А вы кто такой? — удивился Хоботов. — Кто вас звал? Надо сказать хозяйке, чтобы никого постороннего сюда не впускали.

— Я? Какое твое дело?

Хоботов смутился:

— Да я же хозяин. Имею право…

Новый посетитель обнял Хоботова, ткнул его легонько в бок и хихикнул:

— Который здесь Быков?

— Я — Быков…

— Тебя-то мне и надо. Как же, прочел, в газетах прочел. И вот пришел с тобой посчитаться.

— Я вас не знаю.

— Да я-то тебя хорошо знаю. Что ты такое есть? — Он плюнул и растер плевок сапогом. — Вот что я тебе скажу. Мне на тебя наплевать, я сам скоро авиатором стану. Ты обо мне не слышал? Так вот, я тебе говорю, что услышишь.

— Выгнать его? — спросил Хоботов.

— Зачем? Пускай сидит, — на огонек, видать, его потянуло… — ответил Быков.

Скандалист съел две порции бифштекса и сел на полу, возле двери.

— А теперь спать буду.

Он сразу же заснул и захрапел.

— Безобразие, — вздохнула артистка, та самая, которая хотела стать авиатором. — Поедемте на Стрелку…

— Поздно уже…

— Тем лучше. Там так хорошо. А здесь больше сидеть невозможно.

Начались сборы.

Швейцар сбегал на стоянку за извозчиками.

— А его куда деть? — спросил Быков, показывая на сладко храпевшего скандалиста.

— Не знаю, — задумался Хоботов. — А что, если его в ваши комнаты перенести?

Они попробовали разбудить скандалиста, тот отругивался, но не просыпался. Хоботов и Быков подняли его и под руки повели в соседнюю квартиру. Там, в передней, возле зеркала, уложили незваного посетителя и, надев шляпы, спустились вниз.

Быков не особенно был доволен прогулкой; в меру ездили, в меру спорили, в меру любовались закатом на взморье, а в общем было скучно, — под конец, наняв извозчика, Быков усадил Победоносцева и Делье в свою коляску, и они уехали втроем со Стрелки.

— Обидно, что мы так и не поговорили наедине, — сказал Победоносцев, — а ведь мне обязательно нужно посоветоваться с вами.

Быков слушал Победоносцева, вспоминал разговоры сегодняшних посетителей, думал о собственных делах, и ему начинало казаться, что напрасно он бросил службу на телеграфе. Теперь очень уж много было вокруг суетливой бестолочи, и Быков предчувствовал, что нелегка будет странническая жизнь летчика, разъезжающего по провинциальным городам со своим аэропланом.

— Я пока распрощаюсь с вами, — сказал Победоносцев, — а завтра утром зайду пораньше. Можно?

— Заходите, обязательно заходите!

Тротуары покрывались рябоватыми пятнами. Небо светлело, тени становились прозрачней. Люди торопливо шли по проспекту.

Победоносцев взглянул вверх и увидел дирижабль — большой, лиловатый, похожий на сигару, медленно плывущий над городом. На перекрестках стояли зеваки и, задрав головы, внимательно наблюдали за полетом.

Проснувшись, Быков увидел, что вчерашний скандалист сидит на полу, украдкой курит и боязливо посматривает на летчика.

— Так. Значит, пришел считаться со мной?

Скандалист испуганно посмотрел на Быкова, вскочил как встрепанный, и лицо его сразу покрылось лихорадочными красными пятнами.

— Простите. Простите великодушно. Больше не буду. Да разве бы я осмелился, если бы меня перед тем не споили! Почту за великую честь… В ноги вам поклонюсь, только не ругайте…

— В ноги кланяться не нужно, но только почему вы ко мне явились с визитом?

Скандалист закашлялся.

— Не обессудьте. Страдаю чахоткой. Ездил на автомобиле самоучкой четыре года. Прозябаю в бедности. Не достигну ли через вас какого местечка по авиационной части? Прожился и без копейки денег. А о вас много прослышан. Не гоните меня… Я вам хоть мотор буду заводить, хоть полотно на крыльях чинить… А за вчерашнее не обессудьте…

— Оставь свой адресок. Да только не думаю, что в тебе нужда будет… А пока что — возьми красненькую…

— Премного благодарен. — Скандалист поклонился и ушел, осторожно переступая на цыпочках, чтобы не разбудить Делье.

В комнату вбежал Победоносцев.

— Как спали? Знаете, я о вас говорил дома, и вас очень хотят видеть. Может быть, зайдете к нам на днях?

— Пожалуйста.

— А сегодня нам надо еще зайти к Загорскому. Он вернулся ненадолго в Россию. Ждет нас. Я уже и извозчика нанял.