Виссарион Саянов - Небо и земля

Уже в те дни первых успехов авиации русские люди славились на родине и за границей как самые смелые и решительные летчики. Простые русские мастеровые и спортсмены, веселые и смышленые умельцы, брались за руль и быстро завоевывали славу. В Париже и Большом Мурмелоне, в Будапеште и Ницце много говорили о русских мотористах и пилотах. И здесь, на заводе, знали, что они были разносторонними знатоками механизмов.

Быстро распахнулась узкая белая дверь. В комнату вошел, почти вбежал усатый человек в высоком крахмальном воротничке. Это был Блерио — летчик, который в прошлом, тысяча девятьсот девятом году перелетел через Ла-Манш.

Победоносцев смотрел на него и, странно, не мог найти ничего необычного, неожиданного, из ряда вон выходящего в облике знаменитого авиатора. На минуту воскресли в памяти легенды о подвигах Блерио. Страшен был случай, когда угрожал пожар. Не растерявшись, Блерио спокойно опустился на поле. Боль от ожогов была ужасна. После этого перелета ему долго пришлось ходить на костылях. С костылями же был совершен и перелет через Ла-Манш.

Впрочем, старший брат Победоносцева говорил, что в описаниях полетов Блерио, появлявшихся на страницах французских газет и иллюстрированных журналов, много было самой обыкновенной рекламы: прославившись как талантливый конструктор и смелый летчик, Блерио нажил деньги и пустил их в оборот. Он стал теперь предпринимателем, главой большой фирмы и нуждался в рекламе, обеспечивавшей сбыт монопланов его конструкции в тех странах Европы, где еще не существовало собственной авиационной промышленности.

— Господин Блерио, — сказал русский механик, — я испытал ваш моноплан и хочу дать вам совет. Улучшить надо машину.

Блерио улыбнулся.

— Советы русских всегда принимаю с удовольствием. У вас есть только один недостаток: слишком большое презрение к опасности.

Скорый поезд уходил в Реймс. Молчаливые пассажиры читали утренние выпуски газет. Ночью было совершено загадочное убийство в отеле возле Сен-Лазарского вокзала. Газеты помещали портрет консьержки, обнаружившей труп старика. Толстая женщина с крючковатым носом, в белом кружевном чепце стояла у двери, торжественно скрестив руки на груди.

Победоносцев рассеянно просматривал газету. Он только теперь вспомнил, что со вчерашнего дня ничего не ел. До еды ли было, когда таким близким стало исполнение заветной мечты… Вагон качнулся. Париж медленно уходил назад. Казалось, и здесь, в вагоне, еще вдыхал Победоносцев запах бензина, — он врывался сюда с приглушенными гудками автомобилей, — запах нового века, поставившего девизом своим взрывчатое слово: скорость!

Входная дверь громко стукнула, и кто-то громко засвистел. Победоносцев оглянулся.

Огромный рыжеволосый мужчина стоял у двери. В руках у него было множество мелких свертков. Он нетвердо держался на ногах. Свертки падали на пол. Он наклонялся, подымал их и ронял снова. Соседи Победоносцева оглядывались и сердито покашливали. Рыжий великан был сильно навеселе. Он обернулся. Победоносцев увидел голубые глаза навыкате и крохотные бесцветные брови. В петлице синего суконного костюма желтел цветок.

«Русский», — решил Победоносцев.

Рыжий великан посмотрел по сторонам, еще раз присвистнул, еще раз уронил свертки и через весь вагон направился к скамье, на которой сидел Победоносцев.

— Он пе? — сердито спросил он, садясь рядом. — Он не пе?

Француз бы не понял, что хотел сказать этот человек, но Победоносцев подвинулся к самому окну и освободил половину скамьи.

— Он пе? — Рыжий великан снял шляпу, вытер платком пот со лба и улыбнулся. Сверкнули мелкие зубы, тонкие складки прошли возле губ.

Победоносцев, оглянувшись, заметил, что сосед внимательно смотрит на него, еще минута — и обязательно заговорит. Победоносцев хотел помечтать о предстоящей встрече с летчиками, ему не хотелось завязывать случайное знакомство, и больше он ни разу не обернулся, пока поезд не пришел в Реймс.

Попутчик перестал свистеть, голубые глаза его еще больше посветлели, свертки аккуратно лежали на коленях и уже не падали на пол.

— Он не пе, не пе, — ни к кому не обращаясь, сказал он, беспокоясь о чем-то, но Победоносцев не обратил внимания на его слова и направился к выходу.

На вокзале Победоносцев узнал, что на Шалонской линии произошло крушение и следующий поезд уйдет только вечером. Очень хотелось есть, и следовало прежде всего отправиться в ресторан. Извозчик быстро довез до невысокого дома на площади. Победоносцев долго сидел в ресторане, а после обеда решил отправиться в собор, прославленный путеводителями и географическими справочниками.