Людо Зубек - Доктор Есениус

Так описал картину мироздания Есениус в своем сочинении о Зороастре. Тогда, когда еще создавалась его книга, он не сомневался в правильности своего представления о Вселенной, но сегодняшний разговор поколебал его уверенность. Ну, а если все же прав этот торунский астроном Коперник, которому так верит Кеплер? Доказательства. Доказательства. Но как их получить? Как прийти к новой истине? Путь один — усомниться в истине старой. Как это сказал Генекин, когда дискутировал о Джордано Бруно? [11] Джордано Бруно (1548–1600) — великий итальянский мыслитель. материалист и атеист. Развивая учение Коперника, учил о бесконечности Вселенной и бесчисленности миров, считая Солнце рядовой звездой и выдвигая гипотезу о населенности других миров. Был также сатириком и автором многих комедий. Сожжен на костре по приговору инквизиции. «У истины один критерий: это то, что в человеке самое ценное, самое божественное, — чистый разум. Кто ищет истину, идет святым путем сомнений, тот отбрасывает предрассудки а верит в победу чистого разума».

Кеплер уже вступил на этот путь; Браге находится на распутье. Новый путь манит и его, Есениуса, но он кажется ему еще неизведанным, опасным, ему не хочется сворачивать со старого пути, вот почему его терзают сомнения, мучит неопределенность. Может, подождать, когда кто-нибудь укажет ему этот путь?

«Доказательства! Доказательства!» — неистовствует разум, настолько скованный старыми представлениями, что никак не может от них освободиться.

Гипноз, бог сна, облегчил душевное бремя Есениуса и принес ему успокоение. Он погрузился в темноту, глубокую, как беззвездная ночь.

Если бы Есениус был знаком с порядками, заведенными в доме Браге, он бы утром поспал дольше. Но он встал рано» оделся и спустился на кухню, где пани Кристина уже суетилась возле печи. Когда Есениус отворил дверь, она как раз обдумывала, какой суп приготовить к завтраку для дорогого гостя.

— Бог мой, магнифиценция! [12] Магнифиценция — обращение к лицу, имеющему ученое звание — воскликнула она. — Что это вы в такую рань? Что же не поспали как следует? Наши спят еще крепким сном. Угодно зам что-нибудь? Может, еще приляжете?

Есениуса тронула ее заботливость. Он ответил, что выспался и теперь ему все равно не заснуть,

Он присел у стола и завел разговор с хозяйкой.

— У вас, дани Кристина, наверное, хватает работы — легко ли готовить для стольких людей? — проговорил Есениус.

Пани Кристина рассмеялась. Сверкнули два ряда ее крепких белых зубов.

— Вот уж действительно не могу Похвастаться, что у меня бывает свободная минутка! С утра до вечера я как белка в колесе. Счастье, что есть у меня помощницы-дочери. Одна бы я со всем не управилась. Тихо хочет, чтобы я наняла прислугу, но это было бы просто смешно: три женщины в доме, а с хозяйством управиться не могут. Правда, дочери с радостью бы согласились иметь прислугу, но я на — это не пойду. Не хватало еще, чтобы я барыней стала!

Пани Кристина не походила на столичную даму. Репутация мужа и его видное положение при дворе ничуть не изменили ее привычек, усвоенных с детства, проведенного в деревне.

Есениус поинтересовался, бывает ли она при дворе.

— Что я, простая женщина, стала бы делать в этом Вавилоне? С меня хватит и того, что там Тихо. Ведь вы знаете по собственному опыту, что государева служба — тяжелая служба.

Доктора занимал разговор с пани Кристиной, но в это время вошел его шурин. Тот тоже изумился, застав в кухне Есениуса.

— Ты уже поднялся, Иоганн? А я думал, ты встанешь только к обеду.

Есениус решил использовать свободное время для работы.

— Мастерская у вас есть поблизости? — спросил он у Адама.

Адам, бледный, веснушчатый паренек, удивленно посмотрел на своего шурина:

— Есть. Позади дома, во дворе. Мы там чиним инструменты. Кое-какие изготовили даже заново. Тебе что-нибудь нужно?

— Да, — ответил Есениус и встал.

Он извинился перед пани Кристиной и пошел с Адамом во двор.

Когда они закрыли за собой двери мастерской, Есениус поделился с шурином своим планом.

— Я бы хотел сделать Браге новую накладку на нос. Получше теперешней. Мне потребуется кусок меди и кусок серебра.

— Медь-то здесь найдется, — заметил Адам и стал рыться в сундуке, где были сложены куски различных металлов, — а вот с серебром будет потруднее. Я должен попросить у мастера.