Людо Зубек - Доктор Есениус

Но все эти опыты сами по себе никого не интересовали. Они не были целью, но только средством отыскать таинственный «философский камень» и «эликсир жизни», обладавшие якобы чудесным свойством превращать металлы в золото и сохранять вечную молодость.

Спокойное течение жизни доктора было нарушено незначительным, на первый взгляд, событием.

Вавринец часто помогал пани Марии. Его считали уже членом семьи. Он чувствовал доверие к Есениусу и обращался к нему со всеми своими трудностями и сомнениями. Были это большей частью мелочи. Есениус усмехался, но помогал юному студенту.

От своих товарищей Вавринец отличался большей серьезностью и великой страстью к чтению. Потому он так любил ходить к Есениусу.

Доктор давал ему книги из своей библиотеки, которые, он полагал, могут заинтересовать студента.

В остальном юноша был таким же, как его товарищи, и участвовал во всех студенческих проделках и проказах. Однажды студенты решили убедиться, на самом ли деле у раввина Льва имеется Голем. Ходили слухи, что Голем лежит по субботам на чердаке синагоги. И вот несколько студентов забрались в Еврейское предместье и по переносной лестнице поднялись на чердак синагоги. Только Голема они там не нашли… Разочарованные студенты забыли о предосторожности и, предполагая, что синагога пуста, стали переговариваться вполголоса. Словом, когда они сходили с чердака, их услышал шамес, храмовой слуга. Он поднял шум, и через минуту перед синагогой собралась целая толпа разбуженных жителей предместья. Они требовали смерти святотатцам. Кричали, что студенты хотели украсть предметы культа. Только благодаря рассудительности раввина Льва толпа постепенно успокоилась и отказалась от решения казнить святотатцев на месте. Это было бы чревато последствиями для всей религиозной общины, послужив сигналом к осуществлению императорского положения о насильственном выселении евреев из Праги и из всего чешского королевства. Злоумышленников только задержали, и раввин заверил всех, что на следующий день они будут переданы староместскому рихтару, который их и накажет.

А молодые люди и не подозревали о том, что им угрожало. К счастью, слухи о нападении на синагогу распространились по городу, и уже утром об этом знал Бахачек.

Ректор считал своим долгом выручить студентов. Ведь только он был вправе наказывать их. Но раввин, хотя он лично был знаком с Бахачеком, не уступал, считая вину студентов слишком серьезной. Наконец вмешался Есениус. А его раввин не мог не послушать. С тяжелым сердцем он выдал студентов, потребовав с ректора обещания, что их строго накажут.

Итак, Вавринца и его товарищей ждало самое строгое наказание в университете: заключение в орнитобоске, в курятнике.

За девушками Вавринец ухаживал так же, как и его товарищи. Он улыбался им, таскал их за косы и, только когда встречался с русоволосой высокой Зузанкой Залужанской, терял уверенность, краснел и не знал, куда девать руки, которые сразу начинали ему мешать.

Товарищи смеялись над ним, но Есениус не касался этого тайного уголка в его сердце. Доктору нравилось, что именно Зузанка пробудила в сердце Вавринца нежные чувства.

Как-то раз Вавринец явился очень озабоченный.

Есениус писал, и юноша не решался обратиться к нему. Наконец доктор отложил гусиное перо, посыпал бумагу песком и сказал:

— Что случилось, Ваврик? Что тебя мучает?

Вавринец доверчиво взглянул на Есениуса:

— А вы не прогневаетесь на меня, если буду говорить о… профессоре Бахачеке?

Есениус от удивления даже присвистнул:

— О профессоре Бахачеке?

Вавринец покраснел:

— Вы не выдадите меня, если я вам скажу? Если спрошу вас кое о чем?

— Говори, Ваврик, доверие за доверие.

— Правда ли то, что читает нам профессор Бахачек на лекциях по космографии?

Есениус знал, что Бахачек преподает космографию по книге Себастиана Мюнстера, так как более пятидесяти лет назад это всемирно известное учебное пособие перевели на чешский язык. Но что и как преподавал Бахачек, этого доктор не знал.

— Почему ты это спрашиваешь, Ваврик? Откуда ты взял, что профессор Бахачек говорит неправду?

Вавринец опять покраснел и ответил запинаясь:

— Не то чтобы профессор Бахачек говорил неправду… Я не так хотел сказать. Он ведь нам только читает «Космографию» Мюнстера. Но разве правда все, что пишется в этой «Космографии»?

Вопрос был задан и требовал ответа. Правда, Есениус еще никогда не задумывался о правильности «Космографии» Мюнстера. Если говорить откровенно, он только перелистал эту огромную, в две тысячи страниц, книгу. Но речь шла о добром имени профессора Бахачека, и доктор уклонился от прямого ответа, спросив Вавринца, что вызвало у него сомнения.