Роуз Тремейн - Музыка и тишина

На праздновании моего Дня Рождения, куда было приглашено множество самодовольной знати, большинству из которой не было до меня никакого дела, я получила некоторое удовольствие от того, что, выпив изрядное количество вина, танцевала до тех пор, пока не упала на поленницу дров, и, сочтя их не менее удобными, чем любая кровать, качалась на них и безудержно смеялась, пока не услышала, что собравшаяся компания притихла, и не увидела, что все они смотрят на меня и шепотом перекидываются резкими словами.

И тут Король приказывает, чтобы меня подняли на ноги, привели к нему и на глазах всех этих завистливых Господ и их мерзких Жен посадили ему на колено. Он поит меня водой из своей чаши и устраивает целое представление, целуя мои плечи и лицо, чтобы показать всему свету, что, как бы я себя ни вела, им не стоит плести против меня заговоры и добиваться моей высылки, поскольку я Жена Короля (хоть и не имею титула Королевы Дании) и он по-прежнему любит меня с рабской преданностью.

И его любовь — опора для меня в самых смелых моих планах. Он заставляет меня задуматься о том, что могла бы я сделать — до каких глубин коварства могла бы дойти, — чтобы остаться здесь, в Копенгагене, жить в этих дворцах и сохранить свои привилегии. Что, спрашиваю я себя, могло бы повлечь за собой мое изгнание? И отвечаю: ничто из того, что я могла бы сказать или сделать, не приведет к этому.

Итак, я иду дальше и начинаю размышлять о том, не открыться ли мне Королю в своей любви к Графу Отто Людвигу Сальмскому, не отдаться ли страсти к нему настолько, чтобы делить с ним ложе, где бы и когда бы мне этого ни захотелось. Почему бы мне, которой так и не пожалован титул Королевы, не иметь официального любовника? Скажу более: после того как я провожу несколько часов с моим прекрасным немцем и он дает мне то, что мне так необходимо и без чего я не могу жить, я начинаю обходиться с Королем, моими женщинами и даже детьми гораздо более нежно. Но эта нежность длится всего несколько часов, в лучшем случае один день, после чего я снова начинаю раздражаться. Из этого следует, что если бы я имела возможность видеться с Графом и развлекаться с ним каждый день или ночь (вместо одного раза в две недели), то я всегда и постоянно была бы со всеми Нежной и Доброй, и наша жизнь стала бы куда, лучше.

Но рискну ли я признаться в своей любви к Отто? Увы, не думаю. Он был храбрым наемником, в недавних Войнах с Католической Лигой {12} 12 Католическая Лига — союз католических духовных и светских князей во главе с Максимилианом Баварским. Лига была создана в 1609 г. в ходе борьбы с протестантами, которые в 1608 г. образовали Протестантскую Унию. Во время Тридцатилетней войны войска Католической Лиги одержали ряд побед. Распущена в 1635 г. воевал на стороне моего мужа и рисковал жизнью за Датское Королевство. Он герой, и Король очень его любит. Такой мужчина заслуживает, чтобы получить все, что попросит, все, чего пожелает. Но я уверена, что мужчины уступают друг другу лишь то из своего Достояния, что им наскучило и что они не слишком любят. Но стоит их попросить отдать то, чем они дорожат, они отказывают и мгновенно приходят в ярость. Именно это и случится, если я предложу, чтобы моему любовнику позволили разделить со мной постель. Итак, я прихожу к заключению, что та самая причина, которая укрепляет меня в моих мыслях, — именно любовь ко мне Короля — заставляет меня отказаться от этих грез.

Остается лишь один путь. Я должна устроить так, чтобы мало-помалу, день за днем, жестокость за жестокостью, но Король Кристиан постепенно проникся бы ко мне Безразличием. Надо сделать так, чтобы через год или даже меньше мой муж утратил малейшую надежду, право или склонность предаваться со мной «мышиным» забавам до конца нашей совместной жизни.

Дания — водное королевство. Люди думают, что землю сковывают не что иное, как корабли огромного военно-морского флота. Они полагают, будто тросы длиной в десять миль удерживают на плаву поля и леса.

И в соленом воздухе на крыльях морского бриза все еще витает старая история, связанная с рождением Короля Кристиана IV, появившегося на свет на острове посреди озера близ замка Фредриксборг {13} 13 Фредриксборг — один из королевских дворцов в Копенгагене. Как и многие монументальные постройки эпохи Ренессанса, строился во времена Кристиана IV. .

Рассказывают, что Король Фредрик {14} 14 Король Фредрик — Фредрик II (1534–1588), король Дании и Норвегии с 1559 г. в ту пору уехал в Эльсинор {15} 15 Эльсинор (Хельсингер) — старинный город, расположенный на северо-востоке Зеландии на берегу Зунда (см. комм, к с. 156). Эльсинор знаменит замком Кронборг, который был построен для защиты гавани от вражеских нападений. Пушки Кронборга поддерживали претензии датчан на право взимать так называемую Зундскую пошлину с проходящих через пролив кораблей. По преданию, где-то в подземельях Кронборга пребывает погруженный в сон воспетый в сагах Хольгер Датчанин, пока его сила вновь не потребуется для спасения страны. Шекспир сделал Эльсинор местом действия своей трагедии «Гамлет». . Рассказывают, что, когда Королева София была молода и у нее еще не вошло в привычку постоянно ругаться, сыпать проклятиями и копить деньги, она любила в маленькой лодке переправляться на этот остров и там, сидя на солнце и в тайне ото всех, предаваться своей страсти к вязанию. Это занятие было запрещено по всей стране как отвлекающее женщин от добродетельных мыслей и способствующее вредным фантазиям. Мужчины называли это состояние «собиранием шерсти». Тот факт, что шерсть в процессе вязания превращалась в полезные вещи вроде чулок и ночных колпаков, отнюдь не уменьшал их суеверные страхи перед увлечением вязанием. Они твердо верили, что любой вязаный ночной колпак в миллионе своих петель хранит тайные желания их жен, которые они не смогут удовлетворить, что чревато самыми жуткими кошмарами. Еще больше они опасались вязаных чулок, поскольку усматривали в них возможный инструмент утраты своей силы. Они воображали, будто в таких чулках их ноги распухнут, а мышцы ослабеют.