Раффи - Хент

— Теперь вы видите, что все эти злодеяния связаны друг с другом, и под ними скрывался адский замысел? Я считаю лишним указывать на такие факты, как искусственно созданный голод в провинциях, населенных армянами, — это было изобретением местной администрации для убийства армян, спасшихся от оружия курдов и черкесов. На подобное изуверство, на такое чудовищное убийство способен только безжалостный, бессовестный турок. Ослабить экономически народ, лишить его последних средств к существованию, довести до крайней нищеты — вот то оружие, которое избрал он теперь для уничтожения армянского народа. Турок знает по опыту, что всякое другое оружие бессильно для убийства народа, сила которого заключается в трудолюбии, энергии и в материальной обеспеченности. У зейтунцев [26] Зейтун — провинция в Турецкой Армении. нет плодородных земель. Главные источники их существования — железные рудники; они сами обрабатывают руду, делают оружие или продают сырье в ближайшие провинции, покупая на эти деньги все, что им нужно. Правительство сделало несколько попыток отнять у зейтунцев эти рудники, и только отчаянное сопротивление храбрых горцев спасло их единственный источник существования. Большой пожар в Ване подтверждает очевидность подобных политических махинаций. В этом городе армяне приобрели солидную материальную силу; вдруг в одну ночь все их богатства предали огню. Армяне протестовали, просили правительство расследовать это дело, чтобы открыть имена преступников, но просьба их осталась без внимания — не могло же правительство назначить следствие над самим собой.

Мы всегда удивлялись, почему власти лицемерят перед предводителями курдов и черкесов, перед шейхами и другим духовенством, которые иной раз причиняют немало забот и правительству, не платя налогов, совершая большие набеги на те или другие провинции. Неужели, думали мы, правительство не может усмирить этих разбойников? Теперь мы уже понимаем, что Турции необходимо иметь таких союзников. Цель — ясна…

Казалось, Дудукджян старался в эту ночь сразу излить всю горечь, накопившуюся в его душе. Страдания народа, трагическая судьба его и печальная будущность, представ перед ним в мрачных красках, наполнили душу его справедливым негодованием.

— Жизнь заставляет человека обращаться с подобными себе так, как другие обращаются с ним — платить за зло злом. Иного средства нет. Среди всех тварей человек наиболее жесток в обращении с себе подобными… Зверь, по крайней мере, одним ударом убивает свою жертву. Но человек действует постепенно. Он мучит, давит, терзает нравственно и физически и, постепенно высосав из своей жертвы жизненные соки, убивает. Это — ужасное убийство. Так способен убивать только человек. И подобное убийство совершается над целыми народами. Оно грозит и нам. Разве не эту же цель преследуют турки, курды и черкесы? Разве не вследствие этой причины опустела от армян большая часть Армении?

Вардан слушал Дудукджяна с большим вниманием. Наконец Вардан произнес с горькой усмешкой:

— Удивительный народ — армяне! Убить его — если не сказать невозможно, то очень трудно. Он похож на сказочного многоголового змея, у которого вместо отрубленной головы вырастает новая, более сильная. В течение веков армянин до такой степени выкован молотом всемирной кузницы, что получил крепость стали. Не легко сломить его, он очень гибок… Армянин перенес и вытерпел варварства великих монголов, по сравнению с которыми современное поколение турецких монголов просто ничто. Через землю армян прошли Манкул-хан, Тамерлан, Чингис-хан, Гулавуни и подобные им изверги и тираны. Они пронеслись как поток, как буря, но сами они исчезли, а армяне остались. Нынешняя Турция монголов, стараясь убивать таких подданных, как армяне, которые наполняют ее казну, не сознавая того, убивает самое себя. Теперешнее истощение финансов Турции объясняется этим убийством. Прежняя Турция лучше понимала значение армян, поддерживавших силу и прочность правительства. Она не только заботилась о спокойствии трудолюбивого земледельца, но даже отдавала всецело в руки капиталистов-армян управление финансовыми делами государства; не раз наши сарафы [27] Сарафы — банкиры (турецк.). в самые критические минуты спасали государство.

Уже рассветало, но наши собеседники еще не разошлись. Они начали говорить об организации восстания и приготовлениях к нему. Когда совещание кончилось, Дудукджян достал из кармана три визитных карточки и, отдав их своим товарищам, сказал: