Владимир Плотников - Степан Бердыш

Щелкаловы — братья, думские дьяки, даровитые политики. Андрей Яковлевич (умер около 1598) — один из самых влиятельных людей начала правления царя Фёдора. Замечен на политической арене с 1550 года. Возглавлял Разрядную избу и Посольский приказ. С 1581 года — ведущий дипломат, «серый кардинал». Вместе со своим братом желал отмены торговых привилегий для иностранных купцов. Был подвергнут опале и умер иноком Феодосием. Василий Яковлевич получил известность на земском соборе 1586 года, управлял Посольским приказом, Стрелецким приказом, Разрядной избой и т. д. В 1601- 1605 годы пребывал в опале.

Ян Усмарь (Усмович, Усмошвец) — славный русский ратник и военачальник времен Владимира I Красное Солнышко (рубеж X–XI веков). Известен невероятной силой: перед поединком с печенежским витязем голой рукой показательно вырвал у пробегавшего быка клок кожи с мясом. Затем победил противника. Совместно с воеводой Александром (Алёшей) Поповичем в начале XI века возглавлял два победоносных похода против печенегов.

В 2005 году литературно-художественный журнал «Русское эхо» напечатал исторический роман Владимира Плотникова «Степан Бердыш». Роман многоплановый, панорамный, увлекательный.

Тугой сплав сюжета и идей, событий и судеб, духовных поисков и нравственного выбора, любви и… смерти. Где переплелись война России с ляхами и распри между боярами царского Двора. Политика же укрепления восточных рубежей Московии закрутилась в тонкую дипломатическую цепочку вокруг ногайского бия (то есть князя) Уруса. И всё это на фоне строительства четырёх крепостей на Волге и последующего усмирения воинственного Уруса. Плюс набеги вольных казаков, череда сложнейших физических и психологических поединков и, конечно же, родниково чистая и солнечно светлая любовь главного героя романа Степана Бердыша к Наденьке Елчаниновой…

В произведении ярко показана истерзанная войнами Русь — та Русь, которую собирал по крохам Иван III (Великий). Которую приращивал отвоёванными волостями Иван IV (Грозный) и которой правил теперь слабовольный царь Фёдор, сын Грозного.

Роман разбит на четыре части. У каждой свой заголовок, отражающий глубинную суть, сюжетно-смысловой экстракт. Часть первая: «Москва — Самара», часть вторая: «Плен и вольница», часть третья: «В омуте», часть четвёртая: «Служба и милость». В каждой разворачиваются события и действа, которые в целом и составляют роман, точнее, насыщенную хронику одного из переломных этапов в развитии Московского государства.

На страницах романа повествуется о том, как зарождалась Русь Великая. И становление это отмечено было тяжкими муками, утратами, жертвами. За незыблемость и единство русских земель было пролито немало крови. И всё же Московия росла, крепла, мужала. Давая отпор своим ненавистникам, она превращалась в мощную державу, что вызывало ревнивую злобу со стороны европейских государств. Литва, Речь Посполитая и Швеция не раз атаковали с запада русские рубежи. Но у Московии хватало сил выстоять и отбросить захватчиков.

В своём первом романе Владимир Плотников на основе глубокого анализа убедительно изобразил реальные коллизии, сложившиеся после смерти Ивана Грозного. В начальный период царствования его сына Фёдора Русское государство раздиралось не только внутренними противоречиями бояр Двора, но и внешними неприятелями. Отбиваясь от иноземцев, страна истекала кровью. Храбрые и мужественные защитники священных границ Родины без страха жертвовали собой во имя её спасения. Вот об одном из таких беззаветных ратиборов эта книга.

Крупное художественно-историческое полотно, «Степан Бердыш» завязан на перипетиях секретного строительства крепости Самара. Поэтому и все самые драматические события разворачиваются в Поволжье, на великой русской реке Волге. Отрезок времени, охваченный автором, сравнительно невелик — всего полтора года: с осени 1585 по весну 1587-го. Но как раз в эту годину решалась судьба Руси на её мало освоенных восточных рубежах. Именно здесь ногайский хан Урус, сын Измаила, властителя левобережья Волги, терзая и жаля русские заставы мелкими набегами, имел про запас конную лавину для нашествия. Это представляло страшную угрозу для ослабленной Ливонской войной Руси, которой и с запада, и с юга, изнемогая от напряжения, приходилось сдерживать лучшие европейские армии:

«Сейчас ногаи представляли силу невеликую, но ощутимую, не считаться с которой — верх неосмотрительности. Числом их в пресловутом Мангытском улусе было не так чтоб много, но и не сказать что тьфу: может быть, даже сто туменов — тыща тыщ. А значит, в решающий час схватки с более страшными врагами — Польшей, Швецией, Крымом — и ногаи грозили острым вклинением в южные рубежи Московии, разрываемой внешними и внутренними неурядицами. Ногаи могли обрушить на нас махину в сто-сто восемьдесят тысяч всадников. А это, без яких, сила весьма солидная».