Ярослав Голованов - Правда о программе Apollo

Джон Янг, сидящий на связи, рассказал астронавтам о планах Хьюстона, а потом спросил весело Хейса:

— Эй, Фред, а как тебе нравится вся эта тренировочка?

— Просто красота! — ответил Хейс.

Экипаж проявлял удивительное мужество и самообладание. Они летели, по существу, в мертвом, темном, холодном корабле, в сотнях тысяч километров от Земли. Пульты освещали карманными фонариками. Температура в командном модуле упала почти до нуля. По стенам сочилась сконденсировавшаяся влага. В лунной кабине втроем было тесно, и Хейс спал в «коридоре». Тяготы этого испытания иллюстрирует хотя бы тот факт, что за пять дней такого полета Ловелл, опытнейший летчик и астронавт, потерял шесть килограммов. Они устали так, что уже путали простые команды. Перед приводнением впервые в истории космических полетов Слейтон велел им принять лексидрин — возбуждающие пилюли. Они были утомлены предельно, но не падали духом, очень много работали, работали творчески, изобретательно, весело. Постоянно возникали новые проблемы: перенасыщенность атмосферы углекислотой, сложности с навигацией, невозможность точной ориентации, и всякий раз они находили решение. Искалеченный корабль жил и боролся.

— Если бы нас заставили делать такое во время подготовки к полету, — воскликнул Суитжерт, — мы бы сказали: «Вы с ума сошли!..»

Они приближались к Земле, напряжение понемногу спадало. Ловелл даже включил пленку с записью эстрадных песенок. Хейс жаловался Хьюстону, что продукты слишком уж хитро запакованы, и сам тут же добавил:

— Раз уж мы стали обращать внимание на такие мелочи, значит, положение стабилизировалось.

Уже звучали обычные «полетные» шутки.

— Ну как, — спросил Ловелл у Хьюстона, — вы продумали нашу стыковку с Землей?

— К воскресенью мы разработаем рекомендации, — отвечала Земля, и в корабле все захохотали: приводнение должно было состояться в пятницу.

Только когда отстрелили отсек обслуживания, они увидели, что произошло.

— Весь борт сорвало, — радировал Ловелл, — от взрыва все это место стало темно-бурым. Все разбито вдребезги.

Теперь они должны были расстаться со своим спасателем — лунной кабиной.

— Прощай, «Аквариус», — сказал Ловелл, — спасибо за все...

Учитывая, что сложность управления «Аполлоном-13» может привести к посадке не только в нерасчетной точке, но даже в другом океане, многие страны обратились к правительству Соединенных Штатов с предложениями своей помощи. 15 апреля Председатель Совета Министров СССР А. Н. Косыгин направил президенту США Р. Никсону телеграмму, в которой выразил тревогу за жизнь астронавтов и готовность содействовать в организации спасения экипажа «Аполлона-13». Четыре советских судна, находящихся неподалеку от возможного района приводнения космического корабля в Тихом океане, получили приказ срочно изменить курс. Ряд государств, в том числе и Советский Союз, объявили о временном прекращении радиосвязи на частотах «Аполлона-13», дабы не мешать работе американской поисково-спасательной службы.

«Несчастливый» «Аполлон» очень счастливо приводнился в «несчастливый» день — в пятницу, и, три безмерно усталых, обросших жесткой щетиной человека никак не могли скрыть улыбок, стоя на палубе вертолетоносца «Иводзима».

Президент Р. Никсон вылетел в Гонолулу, чтобы лично вручить отважному экипажу медали «Свободы» — высшую гражданскую награду США.

Подводя итоги полета «Аполлона-13», «Нью-Йорк таймс» писала: «Теперь как специалистам, так и широкой публике грубо напомнили, что полет на Луну не совершается по шаблону. Любое предложение, что он пройдет точно по плану, может оправдаться лишь при условии проявления бесконечной бдительности во время подготовки к полету и в случае удачи после запуска. Может быть, уместно то, что именно «Аполлон» под номером 13 и преподал этот урок, за который, к счастью, не пришлось расплачиваться жизнью трех исключительно смелых людей».

А три исключительно смелых человека и не знали, что им делать: радоваться ли благополучному возвращению домой или печалиться, что так и не привезли они Земле новых камней из кратера Фра-Мауро, где замышлялась их посадка.

Джеймс Ловелл, обычно не склонный к глубокомыслию, сказал:

— Все можно сделать, если нужно. И то, что было сделано, следует считать достижением «Аполлона-13».

Командиру было уже 42 года, он понимал, что для астронавта это многовато, и, конечно, было обидно, что не удалось повидать Луну. Другой мог бы утешиться тем, что стал первым из людей, облетевшим ее дважды, но Ловелла это не утешало. После полета он стал работать заместителем директора отдела науки и прикладных исследований Центра им. Джонсона в Хьюстоне, а в 1973 году ушел из НАСА и стал президентом компании, обслуживающей Хьюстонский порт. Теперь в его подчинении был не один маленький «Аполлон», а десятки буксиров и кранов. Потом Ловелл стал президентом фирмы средств связи «Фиск телефон системе инкорпорейтед». Летом 1975 года я случайно познакомился в доме Томаса Стаффорда с женой Ловелла и спросил ее, не собирается ли Джеймс еще раз слетать в космос.