Николай Лузан - Призрак Перл-Харбора. Тайная война

Резиденту не было и сорока, но седина уже обильно усыпала густые, с трудом поддающиеся расческе волосы. Она и белый рубец на шее, оставленный саблей басмача из банды Амир Хана в далеком 26-м году, говорили о многом. За плечами Дервиша были годы нелегальной работы в Турции, Монголии, Синьцзяне и шанхайской резидентуре. В начале 1941 года Центр снова направил его в Китай, чтобы возглавить харбинскую резидентуру, понесшую тяжелые потери после разоблачения японской контрразведкой ее агента в штабе Квантунской армии.

Долгая жизнь в Китае наложила на Дервиша свой отпечаток. Он, скорее, походил на корейца, выходца из Северной Маньчжурии, чем на уроженца небольшого уральского городка Верхнего Тагила Екатеринбургской губернии. Довершало это сходство большое, плоское лицо, на котором смешно топорщился слегка приплюснутый нос.

Постучав пальцем по бутылке, Дервиш хитренько улыбнулся и спросил:

— А не рановато?

— А мы, что — не русские? В самый раз будет, — в тон ему ответил Павел.

— Раз так, то наливай!

Павел разлил водку и громко так, чтобы донеслось до ушей официанта, сказал:

— За удачную сделку!

— Принимается! — подыграл Дервиш.

Выпив, они дружно навалились на закуску. Оба успели проголодаться, и в считанные минуты от грибов и рыбы не осталось и следа. Официант, почувствовав денежных клиентов, не дремал, подал на стол душистую, искусно обжаренную на медленном огне свинину и застыл в готовности исполнить новый заказ. Дервиш смерил его придирчивым взглядом, сам потянулся к бутылке, разлил водку по рюмкам и предложил Павлу:

— Выпьем! Тем более ничто так не укорачивает жизнь настоящего мужчины, как ожидание очередной чарки!

Официант, похоже, толком ничего не понял, но изобразил улыбку. Павел залпом опрокинул рюмку, откинулся на спинку стула и вальяжно потрепал его по плечу. Тот согнулся в низком поклоне.

— Свободен! Я позову! — отмахнулся Павел.

— Харасе! Харасе! — пропищал официант и исчез за перегородкой.

— Паша, ну, ты просто барин в загуле, осталось только посорить деньгами, набить кому-нибудь морду и свалиться под стол, — хмыкнул Дервиш.

— У них водки на меня не хватит, а вот хорошие чаевые придется отвалить, уж больно пакостная рожа у этого мерзавца, — буркнул Павел.

— Ничего не поделаешь, из них каждый второй работает на полицию, — согласился резидент. Его лицо утратило благодушное выражение, и он деловито заметил: — Теперь о деле. Что за проблемы у компании?

— Вы имеете в виду работу ее представительства на севере?

— И это тоже.

Павел с грустью посмотрел на остывающую аппетитную свинину. Дервиш перехватил взгляд и предложил:

— Ладно, заморим червячка, а потом поговорим.

Они с аппетитом набросились на нежное подрумяненное мясо, и, когда чувство голода поутихло, Павел приступил к докладу:

— Положение в компании действительно сложное. На севере пришлось сократить часть артелей. Шеф, я имею в виду Ван Фуцзю, намеревается закрыть точку в Хулиане. Позавчера на совете пайщиков этот вопрос обсуждался. Я начал подыскивать места для Виктора и ребят здесь, в Харбине.

— Этого нельзя допустить! — всполошился Дервиш. — Другого надежного канала связи у нас просто нет. Там, — он многозначительно кивнул за Сунгари, — очень тяжело, и наша информация необходима, как воздух. От того, как себя поведет самурай, зависит судьба Москвы. Терять такую «крышу», как филиал Виктора в Хулиане, будет непростительной ошибкой!

— Я делаю все, что в моих силах! Но Ван уперся, и ни в какую! У меня больше аргументов не осталось. Филиал по прибыли сидит на нуле, а позавчера половину бригады потеряли, — в сердцах произнес Павел.

— Что еще там стряслось? — насторожился Дервиш.

— На границе накрыли группу Пака.

— Кто? Японцы?!

— Нет, русские пограничники!

Дервиш поперхнулся и, с трудом проглотив кусок, просипел:

— Они что, с ума сошли?

— Я тоже своим ушам не поверил, пока не услышал от Виктора. Пак, конечно, сволочь, каких поискать, но связники с ним горя не знали, через границу ходили, как к себе домой.

— От Виктора кто был?

— Никого. Шла чистая контрабанда из корня женьшеня. Партия была солидная. В аптеках Харбина пошла бы нарасхват, и филиал встал бы на ноги, — сокрушался Павел.

— Идиоты! Чем там только думают? Им что, мало других контрабандистов? — сокрушался Дервиш.

— Может, на шпионаже прихватили? Виктор высказывал подозрение, что Пак работает на японскую разведку, — предположил Павел.