Игорь Генералов - В тени славы предков

Княгиня Ольга вложила в любимого внука все знания, которые накопила. Поднаторевший ещё при живой Ольге в княжеских судах, он судил, как казалось, справедливо. Он напрочь отверг древнее «судное поле», ибо не Бог или боги направляют меч победителя, но сила и умение. Бывали безвыходные споры, особенно когда шла речь о чьих-нибудь старинных правах на то или иное, но князь въедался в спор, порой не по одному разу расспрашивая слухачей, перечитывая старые грамоты, и выносил решение, иногда не устраивавшее кого-либо. Трудно объять власть полностью, когда ты ещё юноша; тогда на помощь приходили Свенельды, помогая умным советом, а когда и действием. Впрочем, они всегда незримо стояли за княжескими решениями, будто умная шея, поворачивая голову в нужную сторону.

Всё же Ярополк матерел. Восседая в княжеской думе в дорогих хорезмийского шёлку портах, с золотой цепью и сверкающими на перстах жуковиньями, нахмурясь, подчас мог отвергнуть выношенное самим Мстиславом Свенельдом решение. Набольший боярин не спорил прилюдно, просил отложить до скорого времени, потом один на один красноречиво убеждал князя, подводя его к тому, что решение было им же, князем, и принято. Прошлой зимой с Олега недобрали даней, потому что позапрошлой зимой воевода Волк ободрал Червеньские грады, и местные княжата пригласили к себе польских наместников. Олег просил помощи против ляхов, ибо у него самого сил против Мешко явно недоставало.

— Нет! — отверг Мстислав Свенельд. — Олег будет соседей грабить, а мы воинов давать? Он князь удельный, а не наместник! В своей земле нашкодил — пусть и разбирается!

Боярская дума гудела, разделившись на согласных и несогласных. Любислав Гуннар, средних лет уважаемый боярин, заспорил:

— Эдак у нас всё княжество со всех концов поощипывают! Княжата червеньские суда великого князя должны были добиваться, а не принимать втайне ляшскую руку!

В спор вступил Лютомир Свенельд. Нахватавшийся в германских землях, он часто сравнивал удельных князей с герцогами цесарства Оттона, вот и сейчас, напомнив, что вольности герцогов закончились междоусобной войной, закончил:

— Олег волынян грабил, потому что Овруч укрепил и древлянам своим дозволил. Не против нас ли это делается? Не помогать, а наказать надо Олега, добрав дань с него недостающую!

В этот раз Гуннар промолчал, а ведь хотел сказать, что ненависть к роду Волка перенеслась у Свенельдов на Олега и нелюбием своим друг к другу они очень могут навредить всей земле Русской. Не хотелось ссориться с великими боярами на глазах у всей думы, ибо, кто знает, может, после этого самому отъехать со всем домом придётся. Молвил только:

— Олег за древлян дань заплатил!

— А за Червеньские грады — нет! — тут же возразил Лютомир, молчаливо поддерживаемый отцом, что тяжёлым взглядом сверлил Гуннара.

— Владимир вон сидит в Новгороде и помощи не просит и платит! — вставил Мстислав.

И всё же Гуннар, понукаемый другими боярами, считавшими, что Свенельды взяли слишком много власти, сходил к Ярополку и с глазу на глаз передал свои опасения, добавив:

— Ненависть к роду Волка замглила очи Свенельдам. Не дай, княже, братоубийственной распре разгореться. Народ этого может и не простить!

Мстислав откуда-то пронюхал о тайном приходе Гуннара и также с глазу на глаз спросил Ярополка:

— Чего приходил Любислав?

Давно уже не мог сопротивляться Ярополк великому боярину, насквозь читаемый им, знал, что прочтёт Свенельд его ложь и в этот раз. Чувствовал над собой чужую власть князь, но ничего уже не мог поделать: бурное течение влекло за собой. А как иначе? Ярополк слишком доверился Свенельдам, чтобы сейчас круто что-то менять.

Выслушав князя, Мстислав поехал к Гуннару. Не заходя в дом, вызвав боярина во двор, громко, чтобы слышали слуги, отчитал набыченно молчавшего боярина:

— Ты супротив меня не затевай крамолы! Твоих заслуг перед родом Игоря и Ольги я не помню, а на мне ран не счесть, полученных в боях за землю Русскую. Не поздоровится тебе, Гуннар! И вспомни наш разговор, прежде чем рот свой ещё раз откроешь!

Добирать дань с Олега Ярополк неожиданно отказался — всё же слова Гуннара возымели своё действие. Свенельды не стали настаивать. Мстислав нутром чувствовал, что в этот раз ни гнуть, ни ломать князя не надо. Решено было помочь Олегу провести переговоры с волынскими княжатами и ляшским князем Мешко. В Червень и Перемышль были направлены послы от русов и древлян. Княжата подтвердили причину, по которой они решили перейти к ляхам, наотрез отказавшись возвращаться к русам. Ярополк послал к Олегу Искусеви (Люта в Овруч бы не пустили), чтобы тот вместе с древлянским князем съездил к Мешко, но тут Олег воспротивился, и, кажется, правильно: