Н. Северин - Перед разгромом

А прелат не только умел ждать, но также довольствоваться малым. Он сумел также умерить негодование остальных действующих лиц политической комедии, разочарованных в своих ожиданиях, когда подготовленная ими интрига разыгралась не так, как они желали, и когда вопреки всеобщим предположениям увлечение Изабеллы русским послом превратилось в настоящую любовь. Но прелату не пришлось каяться в том, что первая неудача не заставила его отказаться от руководительства совестью молодой женщины; в этой роли ему удалось узнать как нельзя лучше не только характер и мысли русского посла, а также и те его душевные свойства, которых он, может быть, сам в себе не подозревал и которые его возлюбленной очень скоро удалось разгадать под личиной суровой сдержанности политического деятеля, принужденного бороться с лукавыми кознями враждебной партии.

Княгиня Изабелла была натура экспансивная, счастье ее было неполно, когда ей нельзя было поделиться им с сочувствующим другом, а таким другом она считала пани Дукланову, которая в свою очередь не имела тайн от прелата Фаста. После каждого свидания со своим возлюбленным Изабелла посылала за своей резиденткой или сама приходила в ее уютное помещение и сообщала ей малейшие подробности любовного свидания, под впечатлением которого она находилась, с восхищением припоминая каждое новое доказательство нежной страсти своего возлюбленного. Но при этом она мимоходом, не придавая этому значения, затрагивала и более интересные для ее слушательницы предметы. Как ни сдержан и ни осторожен был Репнин, однако ему случалось под впечатлением неприятного известия или неожиданного приказа из Петербурга намекнуть своей возлюбленной на обстоятельства, никому еще в городе, кроме него, не известные, или выразить драгоценный для врагов намек на план действий, которого он намерен был держаться, а также на его мнение о таких-то или таких-то лицах. Все эти отрывочные сведения немедленно сообщались интимным другом молодой княгини прелату Фасту, и тот извлекал из них желаемую пользу. Одним словом, от сближения княгини Изабеллы с русским послом, невзирая на нежелательный оборот, принятый этим сближением, все-таки выигрывали и надеялись выиграть еще более в будущем последователи мудрого правила, гласящего, что ничем не следует брезгать для достижения цели.

В пани Дуклановой прелат имел драгоценную помощницу. Эта женщина с бурным таинственным прошлым, которой при жизни ее мужа никто здесь не знал и которая продолжала сторониться всех, после того как поселилась у Чарторыских, умела вкрадываться в душу и сделаться необходимой тем, кому ей было нужно, не употребляя для этого ни самоунижения, ни лести и не платя откровенностью за откровенность. О своем прошлом она никогда не обмолвилась ни словом, так что сама супруга князя Адама ничего не знала о ней, кроме того, что написал о ней в своем предсмертном письме к ней верный Дуклан, умоляя свою госпожу за верную его службу не оставить покровительством и лаской его вдовы и прибавил: «Смею уверить светлейшую многоможную пани, что она и Вашей милости и всей Вашей фамилии будет такой же верной слугой, каким я был… Положиться на нее можно: она умна, ценит ласку и умеет молчать».

Эту рекомендацию Дукланова оправдала вполне: ей во всем можно было довериться, и она все понимала. Она снискала доверие не только всей «фамилии», но также и всех друзей последней. Во время своего увлечения Изабеллой король познакомился с ее старшей резидентной и продолжал оказывать ей внимание, при всякой встрече останавливаясь, чтобы узнать о ее здоровье и прибавить к этому несколько любезных слов; не меньшим уважением пользовалась пани Дукланова и со стороны русского посла. Все знали ее, как особу весьма влиятельную, но так как своим влиянием она никогда не пользовалась ни для себя, ни для других, то никто к ней с просьбами не обращался. Ловко сумела она и в этом отношении оградить себя от посягательства на самостоятельность, которой, по-видимому, дорожила больше жизни.

По тому, как поторопилась она встретить прелата Фаста, когда он в неурочный час приехал навестить свою духовную дочь, и как медленно проходила она с ним по покоям, ведущим к уборной своей госпожи, по временам подолгу останавливаясь, чтобы высказать то, что, по ее мнению, нужно было знать ему до встречи с княгиней Изабеллой, а также по тому, с каким вниманием он слушал ее, можно было заключить о важности происходившей беседы.