Сергей Хачиров - Ксанское ущелье

Пышные косы, только что лежавшие на плечах, были спрятаны под папаху. На груди, где только что тонко позванивали мониста, теперь пересекались ленты патронташей. Дуло карабина торчало из-за плеча, а ремень, перетянувший и без того тонкую талию, оттягивала кобура с наганом. На ногах ее были аккуратные сапожки.

Васо удивленно вздохнул, увидев ее в таком наряде.

Габила стал прощаться и первым вышел. Ольга замешкалась в комнате, и Васо поспешил воспользоваться этим, не предполагая, что и девушка искала повода, чтобы хоть на миг остаться с ним наедине.

— Когда я… еще… увижу тебя, Ольга? — запинаясь и мучительно краснея, проговорил он и, боясь, что она сочтет его вопрос оскорбительно поспешным, добавил: — Как мне… поблагодарить вас… за сегодняшнее… гостеприимство?

Ольга же одарила улыбкой:

— Когда, спрашиваешь? Через год, в этот же день святого Тбаууацилла. А если захочешь увидеться раньше, ищи меня в горах и лесах. Ну, будь счастлив!

— И ты будь счастлива!

Взволнованный, растревоженный, влюбленный Васо не заметил, как Ольга вышла, как вскочила в седло.

…Усталость ломила тело, но сон не шел. А Илас лишь коснулся головой попоны, брошенной на еловый пахучий лапник, как сразу же захрапел.

Когда Илас проснулся, над лагерем вставало утро: тонкий косой луч пробивался в шатер от плохо прикрытого полога.

Илас огляделся и увидел, что Васо все так же лежит на спине, укрывшись до подбородка косматой буркой, и думает, думает…

— Да ты что, Васо? Так и не уснул?

Товарищ неохотно откликнулся:

— Спи, спи. Кто знает, какой нас ждет день?

— Вот и ты спи, — рассердился Илас. — Если не будешь спать, где сил возьмешь? А вдруг… — он невольно улыбнулся, вспомнив историю, которой был свидетелем, — вдруг Ольга и с тобой захочет посостязаться?

— Состязаться? Что-то ты ерунду понес!

— Я? Ерунду? — Илас сел на попоне, поджав ноги. — Плохо ты ее знаешь…

И он рассказал, как однажды почтенный грузин из аула Тетрицкар пригласил Габилу на праздник. Приехали. Ольга тут же затерялась среди местных девушек. А потом развернулись всяческие события: он, Илас, с первого взгляда влюбился в дочь хозяина, а ей приглянулся неведомо откуда взявшийся молодой джигит, выказывающий Иласу самые дружеские чувства.

— А потом перед Тамрико, дочкой хозяина, — блестя глазами, продолжал рассказ Илас, — еще один джигит захотел отличиться. Из местных — Котэ. И правда, ловкий, смелый и красивый. Мой приятель в танцах его по всем статьям обошел, и Котэ разошелся — спасу нет. Говорит:

«Танцуешь ты, кацо, изрядно. А так ли ты ловок в других делах?»

«Это в каких же?»

«А в мужских!» — при всех подначивает.

А кто-то из дружков уже предлагает:

«Покажи ему, Котэ, как у нас кинжалы мечут!»

«Ну как? — с видом мастера, готовящегося преподать урок любопытным, спросил тот. — Не возражаешь?»

«Пожалуйста!» — безразлично мотнул головой мой кунак.

Услужливый приятель грузина тут же повесил на нижний сук стоящего рядом дерева свою шапку:

«Смотрите не продырявьте!»

«Если наш гость ее проткнет, я тебе новую куплю! — сказал Котэ и повернулся к моему земляку. — Хочешь — первым кидай!»

«Ты же вызвал на спор, вот и кидай первым!» — крикнул я. Может, думаю, промахнется.

«Хорошо», — сказал Котэ, отмерил двадцать шагов, прицелился и метнул кинжал. Он вонзился в ствол, а шапка качнулась раз-другой и упала на землю.

«Хочах, важкацо! [12] Xочак — хорошо, молодец! (груз.) — с облегчением откликнулась толпа болельщиков. — Попал!»

«Твоя очередь, дорогой гость». — Котэ носком щегольского сапога провел по земле, отмечая место, на котором стоял.

Мой кунак подождал, пока хозяин шапки снова водворит ее на сук. Потом вдруг весело сказал: «Послушай, кацо. Я вижу, тебе жалко твою шапку. Нет ли у нее тесемки?»

«Есть. Как не быть? — откликнулся тот. — А зачем тебе она?»

«Я слышал, тебе обещали новую шапку, если я в это воронье гнездо попаду».

«Ну и что?» — все еще не понимал вопроса парень.

«А я хочу, чтоб у тебя и новая шапка была, и эта целой осталась. Повесь на тесемку».

Парень с сомнением покачал головой, но выполнил просьбу.

Молнией свистнул кинжал и, звеня, закачался, воткнувшись в ствол. Шапка висела.

«Мимо!» — обрадовалась толпа.

«Не попал!» — признаться, ахнул и я.

Но тут до толпы зевак долетел изумленный возглас хозяина шапки:

«Вот это да! В тесемку угодил! Ну и глаз у тебя, парень!»