Сэмюэл Блэк - Дарующие Смерть, Коварство и Любовь

— Умер мой отец, — сказал я, поскольку только эти слова вертелись у меня на языке. И сейчас только они крутились в моей голове.

— О, нет! Я вам очень сочувствую. Когда? Как?

— В среду утром, — ответил я. — Или нет… в четверг. В общем, не знаю… последние дни все смешались. В такую жару, вы понимаете…

— Мой отец умер четыре года тому назад, — понимающе заметил Никколо. — Он был для меня лучшим другом, и мне по-прежнему его не хватает. Мне говорили, что самым тяжким в смерти родителя является более пронзительное осознание собственной смертности… поскольку, как вы понимаете, нас уже никто не защищает. Но мне горше всего оттого, что просто уже никогда не доведется с ним поговорить.

На глаза навернулись слезы. Отвернувшись, я уперся взглядом в стену прихожей.

— Я завидую вам, Никколо. Мы с моим отцом никогда не были так близки. Видимо, я вечно… вечно разочаровывал его… — Я прочистил горло. — У меня оставалась надежда, что когда-нибудь я еще смогу доказать… увы, теперь уже слишком поздно.

Макиавелли мягко обнял меня за плечи:

— Давайте-ка поднимемся в мой кабинет. Там мы немного выпьем и спокойно поговорим.

— Мне не хотелось бы портить вам вечер. Может, я зайду как-нибудь в другой…

— Глупости, — он не дал мне договорить. — Пойдемте со мной, Леонардо. Мы тихо посидим, выпьем… а потом уж вы решите, хочется ли вам остаться с нами отужинать.

Мы прошли в его кабинет. Я сделал вид, что восхищен библиотекой. Заметил среди книг и мой собственный потерянный экземпляр «Жизнеописаний» Плутарха и тут же вспомнил свой кабинет в Имольском замке. Как же давно, кажется, все это было…

— Когда похороны? — спросил он, передав мне бокал с прозрачным напитком.

Я выпил его одним глотком — вкус горький и резкий, — но вскоре почувствовал разлившийся по гортани и груди приятный жар, странное головокружение и приятную легкость в мыслях. Никколо вновь наполнил мой бокал.

— Похороны были сегодня, — ответил я. — Сегодня утром.

— Неужели все…

— Мой отец не включил меня в завещание. Даже не упомянул обо мне, — продолжил я.

Никколо пристально глянул на меня.

— Я был незаконнорожденным… по-моему, я говорил вам об этом…

— Да, — он овладел собой. — Да-да, вы говорили мне… в Имоле. А вы собираетесь оспаривать его завещание?

Я скривился — горькой, как вкус налитого мне Никколо вина, улыбкой.

— Нет, едва ли…

— Но, вероятно, вы могли бы выиграть дело. У меня есть один друг, который…

— К чему мне тратить попусту время и деньги? Да и, говоря серьезно, такая тяжба мне ни к чему. Мне не нужны его книги или земли. Только его…

Порой ты приводишь меня в отчаяние…

Чтобы заполнить неловкую паузу, я отхлебнул еще прозрачного напитка и спросил:

— Как называется ваше вино?

— Вода жизни. Его изготавливают мои родственники. Есть одна винокурня в наших краях — в Сант-Андреа округа Перкуссина.

Теплая пьяная волна разлилась по всему моему телу, снимая напряжение, смывая печаль. Мне вспомнилась жизнь в Винчи.

— Вам следовало бы отдохнуть там, Никколо… сбежать от городского летнего зноя.

— Но я как раз только что вернулся. А Мариетта и дети остались там, с моей сестрой и ее семейством. Сам я выдерживаю на природе не больше двух или трех дней, потом начинаю слегка сходить с ума. Да и гонфалоньер настаивает на моем присутствии в городе… Кстати, я кое-что вспомнил! Вчера мне сообщили добрую новость… Содерини определенно намерен скорее провести в жизнь ваш речной проект. В следующем месяце Синьория должна будет принять решение, и он уверен, что мы выиграем. Все будет хорошо, работы начнутся без промедления.

— Да, отличная новость, — согласился я. — А они будут следовать всем моим рекомендациям относительно…

Его лицо помрачнело, улыбка растаяла:

— В общем, по-моему, они считают, что цена исходного проекта непомерно высока. И воплотить его в жизнь можно только в том случае, если им, как вы понимаете, удастся снизить цену.

— Значит, они намерены срезать углы…

— Всего лишь легкие сокращения, Леонардо. Кое-где… Не затрагивающие главного.

— От множества легких царапин можно истечь кровью и умереть.

Темные воды сомкнулись, и весь мир погрузился во мрак…

— Хотите еще выпить? — предложил Никколо.

— Нет, — я накрыл рукой бокал. — Спасибо, Никколо, однако, по-моему, мне лучше сейчас отправиться домой. В таком удрученном состоянии я мог бы только испортить настроение вашим гостям.