Валерий Сегаль - Боги, обжигавшие горшки

В 1978 году в Багио Корчной был близок к победе, и все же в борьбе с Карповым он имел мало шансов: и штаб секундантов у советского чемпиона был гораздо сильнее, и прочие возможности заметно выше. Для успешной борьбы с Карповым требовался не просто шахматист, сравнимый с ним по таланту, но и человек, располагавший в случае необходимости поддержкой в высших эшелонах власти.

В середине восьмидесятых такой претендент появился.

Огромный талант, высочайшая работоспособность и прекрасные условия для совершенствования предопределили практически безоблачный путь тринадцатого чемпиона мира к вершинам мастерства. Лишь став претендентом, Каспаров впервые столкнулся с трудностями. Ему исторически не повезло: если Карпов созрел, как претендент, в период чемпионства американца Фишера, то Каспаров решительно постучался в двери высшего общества, когда советские власти имели своего чемпиона и были им вполне удовлетворены. Гениальный шахматист оказался не нужен собственной федерации! В результате, в 1983 году шахматный мир стал свидетелем уникального действа: под совершенно идиотским предлогом советские функционеры пытались сорвать полуфинальный матч претендентов между Каспаровым и Корчным, причем, вопреки обыкновению, абсолютно не нападали на Корчного и явно провоцировали ФИДЕ засчитать поражение Каспарову! И им это почти удалось, но… вмешался азербайджанский лидер Г.Алиев. Ни для кого не секрет, что противостояние Карпов — Каспаров имело, помимо шахматной, и политическую подоплеку, причем «коса тогда нашла на камень».

К сожалению, политизированность шахматного конфликта двух великих чемпионов часто неблагоприятно отражалась на карьере других гроссмейстеров. В свое время мы писали о том, как Алехин препятствовал участию некоторых гроссмейстеров в крупных международных турнирах. При Карпове и, особенно, при Каспарове подобная политика становится нормой и уже никого не удивляет. Можно вспомнить, например, как в начале девяностых годов молодой и перспективный гроссмейстер В.Епишин, один из секундантов Карпова, блокировался Каспаровым на международной арене, по «непонятным» причинам не попадал в кандидатский список сборной России. Еще раньше Каспаров совершенно абсурдно обвинил одного из своих помощников Е.Владимирова в шпионаже в пользу Карпова, и талантливый гроссмейстер пережил, по-видимому, столь сильное потрясение, что его карьера по сути дела закончилась.

Думается, проблема не только в личных качествах Карпова и Каспарова. Вероятно, классическая система розыгрыша первенства мира сама по себе создает предпосылки для развития негативных явлений в шахматном спорте.

Матчи Каспарова с Карповым оставили двойственное впечатление. Специалисты не раз отмечали их высочайший шахматный уровень, а теоретические дуэли на главных магистралях ферзевого гамбита, староиндийской защиты и защиты Грюнфельда привлекали внимание как профессионалов, так и высококвалифицированных любителей. Однако в спортивном отношении это были жалкие матчи — не динамичные и малопривлекательные для широкого круга любителей. Уже первый поединок наглядно продемонстрировал полную несостоятельность безлимитной системы. Предложенная Фишером, формула эта, видимо, только Фишеру и подходит. В 1992 году в Югославии Фишер заявил, что все матчи Карпова с Каспаровым были «договорными», и в обоснование своего мнения высказал весьма любопытную мысль: Карпов и Каспаров нередко соглашались на ничью, едва миновав дебютную стадию, что, по мнению Фишера, в безлимитном матче совершенно абсурдно, поскольку при такой «гроссмейстерской» ничьей играющий белыми фактически жертвует «цветом». Всегда отличавшемуся бешеной энергией Фишеру попросту не понять, что другие гроссмейстеры порой готовы поступиться цветом фигур ради лишнего дня отдыха.

«Два Ка» так и не смогли закончить свой безлимитный матч. Потом они его переигрывали. Затем играли матч-реванш — шахматный мир расплачивался за беспринципность, допущенную накануне поединка в Багио. В результате Карпов не успел в следующий цикл, и его пустили сразу в «суперфинал», специально для этой цели придуманный. Потом они играли вновь. И вновь…

Да, они превосходили в те годы других гроссмейстеров. Но ведь и условия для этого имели беспрецедентные в практике мирового спорта.

А их «штабы»! Невольно вспоминается один румынский фильм 80-х годов. Боксер-эсэсовец отбирал себе спарринг-партнеров из числа заключенных в концлагере. Иногда он засовывал их в специальные мешки и отрабатывал удары на таких «грушах». Садист утверждал, что удар лучше ставится, если в процессе тренировки чувствуется тело. «Живыми мешками» называл он свои «груши». «Живые мешки» в лагеря Карпова и Каспарова советская система поставляла чуть ли не по разнарядке, а сколотив себе в те годы приличные состояния, эти два «крокодила», как их без обиняков называет Спасский, и в постсоветское время продолжают заправлять в шахматном мире.