Михаил Ишков: Траян. Золотой рассвет

21 Д ороги Р имляне строили дороги исключительно по прямой, невзирая на рельеф местности и иные природные препятствия. В случае необходимости в болотистых местах и на склонах гор они воздвигали огромные каменные плотины, а иногда даже пробивали подземные ходы. Конечно, нивелировщики подбирали трассу с таким расчетом, чтобы количество земляных работ было наименьшим, однако это соображение не являлось главным. Проезжую часть мостили известковыми плитами со слегка выпуклой гладкой поверхностью, с которой могла стекать вода. С обеих сторон шоссе оформлялись тротуары из более мягкого камня, а по бокам устраивали канавы для стока воды. Расстояния обозначались мильными столбами, возле них устанавливали скамьи для отдыха. Общая протяженность римских дорого составляет сотни тысяч километров.

22 Д омицианов закон П ервый закон, защищавший невольников, был издан во времена Клавдия. Император запретил убивать нетрудоспособных рабов, и постановил, что брошенный больной раб, если ему посчастливилось выздороветь, автоматически получал свободу. Петрониев закон (lex Petronia), принятый, вероятно, при Нероне запрещал господам отправлять рабов на арену (то есть сражаться как гладиаторы — прим. ав. ) без разрешения должностного лица. Рабам, терпевшим дурное обращение со стороны хозяев, было позволено прибегать к статуям Нерона как к убежищу. Также был назначен специальный судья для разбора жалоб рабов. Это было революционное нововведение, так как позволило рабам участвовать в судебных процессах. Домициан возвел в ранг уголовного преступления уродование рабов для забавы. ( В. Дюрант. С. 437 ) К сожалению, в полной мере эти законы начали применяться только во времена Адриана и Антонина Пия.

23 Эти суммы кажутся небольшими (16 сестерциев равны примерно 1,5 долларам), однако на сегодняшний день мы располагаем неопровержимыми данными, что в первом веке нашей эры для того, чтобы на италийской ферме прокормить ребенка вполне хватало суммы от 16 до 20 сестерциев в месяц. Траян разрешил римским детям получать государственное хлебное пособие вдобавок к тому, что получали их родители. Система алиментов… дополнялась частной филантропией. Так Плиний Младший выплачивал 30 000 сестерциев в год, как алименты для детей его родного города Комо, а Целия Макрина отказала 1 000 000 сестерциев на алименты детям испанской Таррацины.

24 «Попробуй несколько дней питаться самой дешевой пищей, носить самую грубую одежду, потом сам удивишься: «Так вот чего я боялся?» Потерпи всего лишь три или четыре дня, но так, чтобы это не казалось тебе забавой. В полной мере проникся муками тех, кто вынужден жить подобным образом. Тогда, поверь, ты убедишься, что можешь спокойно насытиться на гроши. Ты поймешь, что для обретения счастья не нужна удача, а для спокойствия — поддержка судьбы. То, что требуется для удовлетворения необходимого, судьба дает, даже не глядя в твою сторону. Только не воображай, будто при этом ты совершаешь что‑то героическое. Так живут тысячи и тысячи рабов, бедняков, крестьян и подмастерьев. Взгляни на это с той точки зрения, что ты делаешь это добровольно, и тебе будет также легко терпеть это постоянно. Ты спокойнее будешь жить в богатстве, если будешь знать, что вовсе не так уж тяжко существовать в бедности». ( Сенека. Письма к Луцилию, письмо 18. )

25 Дион Кассий, римский историк, живший на рубеже II и III века, писал о Траяне: «Он выделялся среди всех справедливостью, храбростью и непритязательностью привычек… Он никому не завидовал и никого не убивал, но уважал и возвышал всех достойных людей без исключения, не испытывая к ним ненависти или страха. На клеветников он не обращал внимания и не давал воли своему гневу. Ему было чуждо корыстолюбие, и он не совершал неправедных убийств. Он расходовал огромные средства как на войны, так и на мирные работы, и сделав очень много крайне необходимого по восстановлению дорог, гаваней и общественных зданий, он не пролил ничьей крови в этих предприятиях… Он был рядом с людьми не только на охоте и пирах, но и в их трудах и намерениях… Он любил запросто входить в дома горожан, порою без стражи. Ему недоставало образования в строгом смысле этого слова, но по сути он многое знал и умел. Я знаю, конечно, о его пристрастиях к мальчикам и вину. Но если бы вследствие своих слабостей он совершал низменные или безнравственные поступки, это вызвало бы широкое осуждение. Однако известно, что он пил, сколько хотел, но при этом сохранял ясность рассудка, а в отношениях с мальчиками никому не нанес вреда».