Станислав Сенькин - Крест и меч

Иуане наморщил лоб.

— Как-то все это выглядит подозрительно. Тебе так не кажется, Геор? Заброшенный монастырь и девица с ястребом на шесте… Может быть, все это только демоническое наваждение?

Старец кивнул головой:

— Очень можно быть. Но сейчас ничего не могу сказать наверняка. На обратном пути из Великой Армении я хотел было заглянуть туда и, пройти испытание, хотя армянский священник и предостерегал меня от этого шага, но из-за болезни вынужден был пройти мимо — понял, что не смогу бодрствовать трое суток. Но в душе у меня остались сомнения, правильно ли я поступил. Хотелось бы мне, чтобы вы — Куще и высокоблагородный Иуане, выяснили это. Что представляет собой эта крепость — добро или зло? Или нечто человеческое? Но не могу я предложить вам зайти туда, потому что не знаю, будет ли это полезно душам вашим. Лучше вам идти до Арарата, нигде не останавливаясь.

Еще больше нахмурился Иуане:

— Если тебе необходимо узнать об этой крепости, то мы можем разведать, правда ведь, Куще?

Пастух ни минуты не сомневался:

— Конечно. Что может сделать нам какая-то девица и ее прирученный ястреб?

Старец шутливо погрозил пастуху пальцем:

— Телесные силы ее малы, но слова обладают большой силой. Страшно попасть под проклятье этой девицы.

Засмеялся Куще:

— Страх — это болезнь. Ничего страшнее смерти нет на земле, а будущее зависит только от воли Христовой, как ты сам меня учил. Уповая на милость Божью, пройдем мы это испытание. Не сомневайся в этом. Вернемся и расскажем тебе, что представляет собой эта девица, ее ястреб и крепость.

Улыбнулся тогда старец и еще раз благословил путешественников:

— Пусть великий витязь Уастырджи идет справа от вас и прикрывает левым крылом…

Пригнали Иуане и Куще к сторожевой башне Геора отару овец, а сами, сопровождаемые благословением старца, отправились в путь. Над гордыми от сознания своей красоты горами светило солнце, а ночью месяц и звезды, говорящие друг с другом, освещали путникам местность. Погода благоволила к странникам, явная милость Божья хранила их от кинжалов врагов и диких зверей. Горные ручьи поили холодной свежей водой из тающих ледников, рощи давали приют на ночь, а вечера после удачной охоты путники коротали у костерка в интересных беседах. Иуане рассказывал про подвиги своего славного отца Оса Багатара, а Куще вспоминал, как он жил в ущелье, пася овец и молясь Богу. Они быстро подружились и с каждым днем все более уверялись, что благословение старца оберегало их. Верили они, что успешным будет их путешествие.

…По пастушьим тропам путники преодолели Кавказский хребет и через несколько дней спустились в Закавказье, стараясь скрываться от глаз людских. Наконец вышли они к грузинскому селению, возле которого находилась отмеченная на карте Геора красным крестом «ястребиная крепость». Иуане хорошо знал грузинский язык, да и аланский был здесь в ходу. Вместе с Куще они решили войти в селение, выдавая себя за паломников, идущих в Мсхет. Здесь можно было пополнить запас продуктов и заодно разведать у местных жителей об этой крепости.

Село было достаточно большим и зажиточным. Здесь жило не менее тысячи крестьян. Они собирали последний урожай винограда и делали вино. Но на лицах их путники не увидели радости. Не почувствовали они здесь и традиционного для Кавказа духа гостеприимства. Как в чужом краю чувствовали себя здесь паломники. Проходя мимо богатых крестьянских домов, путники увидели корчму, откуда раздавалось пение на аланском языке:

Удивились путники знакомой песне и заглянули внутрь корчмы. За столом сидел лишь один посетитель-алан, в руке у него была деревянная чаша, наполненная пивом. Закончив петь, он посмотрел на вошедших Иуане и Куще и медленно осушил чашу. Затем взялся обеими руками за голову. Было видно, что на сердце у него какая-то печаль, которую он заливал пивом.