Станислав Сенькин - Крест и меч

Созруко вновь взял в руки музыкальный инструмент и запел глубоким бархатным баритоном:

После этого мудрого ответа едва заметная улыбка исчезла с лица рахдонита и он поспешил прислушаться к греческому епископу Феофану, который, как истинный грек, прежде выслушав всех, захотел вставить и свое пастырское слово:

— Живая вода, в нашем понимании, есть всемогущая благодать животворящего Духа Святого. Но пришествие Святого Духа предварило распятие Господа нашего Иисуса Христа на животворящем Кресте, где, страдая за нас, грешных, Бог победил смерть. Страдания Господни можно представить в образе мертвой воды. И эта песня учит нас: прежде чем припасть к живой воде, нужно испить мертвой. Если бы не было Креста, разве получили б мы Утешителя, Духа Истины?! И каждый христианин, прежде чем просить у Господа Его благодати, пусть приготовляет свою душу на к страданиям. А если не хочет страдать, пусть не просит у Бога и благодати…

Пирующие еще немного поговорили на эту тему, затем снова стали поминать славного Оса Багатара и его верных воинов, вступивших недавно в небесную рать.

Когда кувд почти закончился, рахдонит незаметно подмигнул своему человеку, который вместе со слугами Русудан помогал на пире. И степняк незаметно подмешал в вино опиум. Рахдонит к этому вину не притрагивался, лишь делая вид, что пьет. Помянули Оса Багатара. Закончился кувд, и пировавших стало клонить ко сну.

Пирующие разошлись по своим комнатам и быстро погрузились в грезы. Ушла и прекрасная Русудан. Рахдонит же остался под тем предлогом, что нужно было вынести товар, который он днем предлагал царевне:

— Ранним утром мы выезжаем в Закавказье, — объяснялся Менагем с начальником охраны Бадрадзом. — Надо успеть забрать все товары из замка, а также отдохнуть.

Прокрались тогда степняки, переодетые слугами, к комнате Русудан, которая была закрыта. Был среди похищающих опытный вор, который смог быстро открыть дверь. Царевна, опьяненная опиумом, спала крепким сном. Тогда степняки бережно завернули ее в большой ковер и вынесли из опочивальни. Затем вор снова запер дверь. После этого люди Менагема стали выносить товары из зала, как он и говорил.

У начальника стражи не вызвало подозрения, когда слуги Менагема вместе с другими товарами вынесли из замка большой персидский ковер. Не знал он, что в него была завернута спящая Русудан. Так похитил ее хитроумный Менагем.

Наутро вышли лжекупцы со своим караваном и прошли через «железные врата», увозя с собой похищенную царевну Русудан. У них было несколько часов, чтобы пройти все сторожевые башни алан, пока в замке не спохватились, что царевна исчезла.

Менагем хотел пройти через все Закавказье на восток и вернуться в Итиль через Дербентский проход, который тогда контролировали хазары.

Быстро миновали они аланские земли и прошли в грузинские, а затем двинулись к Дербенту. В это время в замке начался великий переполох, служанки царевны выли и рвали волосы — пропала отрада погибшего Оса Багатара прекрасная Русудан. Содрогнулся тогда начальник охраны Бадрадз от ужаса и хотел было убить себя, но аланы остановили его:

— Не христианское это дело губить себя, благородный алдар. Лучше принять казнь от руки царя, чем самому накладывать на себя руки. Давай думать, как нам вернуть нашу госпожу.

Сообразили воины, что не просто так приходил этот купец Менагем в Дарьалан. Оказался он хищным волком в овечьей шкуре. Быстро расспросив свидетелей, они послали вооруженный конный отряд вслед каравану.

Но в Закавказье лжекараван быстро распался и разбойники поскакали к Дербенту разными дорогами, потому что аланский отряд должен был двинуться в погоню и нельзя было мешкать. На быстрых конях отвезли похитители Русудан к ближайшим приграничным землям, где жили враждебные аланам племена, и пересадили царевну в небольшую крытую повозку.

Когда царевна очнулась, было уже темно. На небе плыла в серых облаках полная луна. Холодный ветер наводил озноб. Поняла тогда царевна, что попала в беду. Ее белые руки оказались связанными, а в повозке напротив сидели два косматых степняка, не сводившие с нее глаз. Прекрасна была Русудан — под черными бровями, изогнутыми дугой, искрились карие глаза. Красивое лицо без единого изъяна и стройная точеная фигура подчеркивали ее благородное происхождение.