Рихард Вейфер - Данте

— Все это замечательно, мессер Корсо, — воскликнул один из Строцци, толстяк с добродушным лицом, — но разговорами делу не поможешь! Нам не остается ничего другого, как делать хорошую мину при плохой игре!

Недовольное ворчание присутствующих перекрыл голос Корсо:

— Хорошую мину при плохой игре? Мы могли бы так сказать, не будь мы теми, кто мы есть. Тогда бы мы действительно сидели сложа руки, сетуя на свое несчастье и мечтая о лучших временах для своих внуков. Но это недостойно настоящих, уважающих себя мужчин. В таком случае нам было бы стыдно перед собственными потомками. Нет, мы противопоставим нападкам на нас наше мужество, силе — нашу хитрость, но побежденными мы никогда себя не признаем!

Громкое одобрение подтвердило, что призванный вождь сказал именно то, чего от него ждали представители дворянского сословия.

Корсо продолжил свое выступление:

— Чтобы снова прийти к власти, когда сложатся подходящие условия, мы не ограничимся мечами и копьями, мы прибегнем и к искусству дипломатии!

— Браво! Брависсимо!

— Есть только один человек, который в состоянии нам помочь, — это преемник святого Петра в Риме!

На этот раз никаких возгласов одобрения не последовало. Присутствующие затаили дыхание, обуреваемые серьезными сомнениями. Выходит, чтобы одолеть противника, придется обратиться в Рим к Папе. Ни для кого не было секретом: наместник Христа с радостью готов был вмешаться во флорентийские распри: он только поджидал случая, чтобы выступить в роли посредника, а затем и судьи! Причем судьи в прямом смысле слова. Ибо папы — все до одного — стремились подчинить себе не только Флоренцию, но и всю Тоскану. И, зная все это, можно ли было призывать на помощь такого сомнительного спасителя? Разве это не государственная измена? Как ни крути, но факт остается фактом — это государственная измена в чистом виде.

Корсо Донати обвел насмешливым взглядом смущенные и задумчивые лица своих сторонников.

— Я прекрасно знаю, друзья, среди вас найдутся такие, кто мысленно ответит мне: «Пусть Папа заботится о духовных делах, но какое ему дело до правительства Флоренции?!» Тем, кто так думает, я отвечу: «Прекрасная, весьма патриотичная мысль! Теперь прямиком идите к господам представителям цехов и скажите им: „Хотя вы и лишили нас власти и сделали посмешищем для флорентийских граждан и черни, но мы тем не менее чувствуем себя обязанными предупредить вас: остерегайтесь Папы и мы будем целиком на вашей стороне!“ Убежден, господа приоры ответят вам на это: „Как благородно вы поступили, славные гранды Флоренции! Мы вознаградим вас за вашу честность, вы опять…“»

— Прекратите, Корсо Донати, такой насмешки мы не потерпим!

Сжав кулаки и сверкая глазами, некоторые из присутствующих повскакали со своих кресел, словно ожидая увидеть перед собой своих притеснителей, чтобы расправиться с ними.

Корсо выглядел вполне удовлетворенным таким ходом совещания.

— Вы не потерпите такого издевательства? Ну что же, прекрасно! Я буду только рад, если ваша память не уподобилась дырявому решету, которое не в силах удержать все воспоминания, сохранявшиеся у вас до сих пор о Джанно делла Белла, о Черки и их правлении. Впрочем, пусть вас не мучат укоры совести. Уж не хотите ли вы стать лучше своих отцов? Что же, в свое время ваши отцы, когда в коммуне вспыхнул гражданский конфликт, обратились за помощью к императору. Они были гибеллинами. Мы же — гвельфы, мы стоим за Папу уже только потому, что не забыли властолюбивые устремления императорских сановников. Конечно, времена изменились. Но в одном мы сохранили верность друг другу, мы — флорентийские гранды. Если нас ненавидят, то и мы отвечаем тем же, если нас бьют, то мы не останемся в долгу! И мы не задаемся вопросом, по всем ли правилам нанесен удар, если он достиг своей цели!

— Верно, верно!

— А теперь я задам вам вопрос: согласны ли вы, чтобы я вступил в переговоры с Папой Бонифацием Восьмым?

— Что спрашивать? Говорите!

И Корсо начал:

— Я счел за благо привлечь Папу на нашу сторону. Но вместе с тем я посчитал разумным не слишком выпячивать свою персону. Переговоры с тайным представителем Папы вели трое достойных горожан: Симоне Герарди, Ноффо Квинтавалле и Камбио да Сесто. К сожалению, кое-какие сведения об этих переговорах стали достоянием гласности: некоторое время назад приорам стало известно, что трое названных граждан готовят вместе с Папой Бонифацием заговор против республики.