Вильфрид Штрик-Штрикфельдт - Против Сталина и Гитлера. Генерал Власов и Русское Освободительное Движение

По немецкому личному составу штатный список включал двадцать одну офицерскую должность, причем кандидаты должны были быть высококвалифицированными; подбирать их надо было очень тщательно, чтобы к нам не попали противники нашего дела. Само собою разумеется, то же, но в еще большей степени, относилось к подбору русского руководящего состава.

С самого начала я решил работать лишь с возглавлением русского руководящего состава, предоставив этой группе дальнейшую организацию и развитие дела в рамках бюджета. Вмешательство немецкой стороны казалось мне целесообразным лишь в тех случаях, когда русские не могли выбраться из путаницы германских «ведомственных джунглей». Опыт подтвердил, что это был не только правильный, но и единственно возможный путь.

Так мы, в те критические месяцы поражений под Сталинградом и Эль-Аламейном, в хаосе общего положения, были полностью заняты отстройкой нашей собственной базы.

В первую очередь надо было привести в порядок жилые помещения. Затем подобрать и назначить руководителей различных отделов и секций.

Власов и его сотрудники, а также и весь редакционный штаб с Викториаштрассе были уже формально освобождены из плена и переведены на бюджет Дабендорфа. Наконец-то они стали свободными людьми, поскольку это вообще было возможно при нацистском режиме.

Всё наше начинание, единственное в своем роде, нельзя мерить обычными масштабами. То, что мы делали, можно понять и судить, лишь исходя из условий и обстановки того времени.

В несколько недель надо было всё поставить на ноги. Не было ни примера, ни проторенных путей. Приходилось, как я уже не раз делал, импровизировать. Импровизацией было планирование, импровизацией были поиски и отбор немецких и русских сотрудников.

Постепенно идея стала воплощаться и принимать зримые контуры.

В мою служебную задачу входило организовать, с помощью немецкого и русского личного состава, – набор и обучение «пропагандистов» (в действительности, инспекторов) для русских добровольцев и «хиви», а также военнопленных, сидевших в лагерях во всей оккупированной немцами Европе. Они должны были, в тесном контакте с немецкими комендантами лагерей, заботиться о человеческих условиях существования для военнопленных.

К этому присоединялась разъяснительная работа посредством собственной, русской прессы. Этим путем можно было охватить миллионы русских людей, ободрить их и дать им новую надежду, показать общую цель, чтобы вырвать их из апатии и сплотить на служение их собственному делу.

В первый период отстройки (конец 1942 года) «штаб Власова» с его сотрудниками находился в помещениях Отдела пропаганды ОКВ/ВПр. Обслуживание военнопленных и все акции с листовками, забрасываемыми на неприятельскую сторону, поскольку они исходили от армии, были под контролем капитана фон Гроте. (Ни один из его начальников не знал русского языка.) В служебных помещениях ОКВ/ВПр проверялись окончательно и все публикации на русском языке, составленные здесь же, а позже – в Дабендорфе, – их составление было в ведении русского руководства. В Дабендорфе помещалась и русская редакция, в которой готовились регулярные выпуски обеих русских газет – «Заря» (для военнопленных) и «Доброволец» (для добровольцев и «хиви»).

Сотрудничество между Отделом ОКВ/ВПр/IV и Дабендорфом, протекало, в общем, гладко и строго придерживалось официальных рамок, установленных ОКВ и ОКХ.

Свою другую, гораздо более важную задачу я видел в том, чтобы дать в Дабендорфе, до начала дальнейшего развития дел, прикрытие «русскому центру под руководством генерала Власова», чтобы под крылом Дабендорфа могли зреть идеи и разрабатываться программа русских, собираться и обучаться кадры, завязываться и расширяться связи. Всё должно было быть готово к тому моменту, когда настанет час действий: руководящий штаб, офицерский корпус, управление, пресса и т. д. Всё это должно было готовиться русскими в полной тайне. Гроте, Дюрксен и я совместно разрабатывали планы развития этого дела, на успех которого мы так надеялись.

В рамках этой, так сказать, «подлинной задачи» мы столкнулись со многими коренными проблемами. Одной из основных была проблема правильного обращения с доверенными нам и нам доверявшими людьми. Они пришли к нам из иного духовного мира и, в большинстве случаев, не могли быстро освоиться в новом окружении. Несмотря на отрицание ими сталинской системы, сказывались двадцать четыре года вдалбливания застывшего марксистско-ленинского мировоззрения.