Грегор Самаров - Адъютант императрицы

ОРЛОВ ГРИГОРИЙ ГРИГОРЬЕВИЧ (1734-1783) — граф, князь Римской империи, воспитывался в шляхетском кадетском корпусе; военную службу начал в Семилетнюю войну, был ранен при Цорндорфе.

Служа в Санкт–Петербурге в артиллерии, стал центром и вождем недовольных Петром III.

В перевороте 28 июня 1762 г. Орлов сыграл видную роль и стал любимцем императрицы: был возведен в графское достоинство и назначен генерал–адъютантом, генерал–директором инженеров, генерал–аншефом и генерал–фельдцейхмейстером; носились слухи о браке его с Екатериной II. Влияние его возросло еще больше после открытия заговора Хитрово, покушавшегося на жизнь всех Орловых.

Выдающимся деятелем Орлов не был, но, обладая умом чутким к вопросам дня и добрым сердцем, он был полезным советником императрицы и участником всех наиболее симпатичных начинаний первого периода ее царствования. Едва заговорили при дворе об улучшении быта крестьян, Орлов является во главе движения, основывает вместе с другими Патриотическое, потом Экономическое и, наконец, Вольное экономическое общество, принимает на себя первоначальные расходы по Обществу и председательство в нем, во время которого предлагает задачу на премию: «Полезно ли даровать собственность крестьянам». Заступником крестьян является Орлов и в Комиссии 1767 г.

Он один из первых высказал мысль об освобождении греков от турецкого владычества.

В 1771 г. он был послан в Москву «с полною мочью» для прекращения чумы. Удачное исполнение этого поручения императрица увековечила золотой медалью, на лицевой стороне которой изображен портрет Орлова, а на другой — Курций, бросающийся в пропасть, с надписью: «И Россия таковых сынов имеет», и сооружением в Царском Селе триумфальных ворот с надписью: «Орловым от беды избавлена Москва».

Вскоре по возвращении из Москвы Орлов был отправлен первым полномочным послом на Фокшанский конгресс, но ввиду упорства турецкого уполномоченного Османа- Эфенди, только затягивающего переговоры, самовольно в 1772 г. вернулся в Петербург. Здесь милостями императрицы пользовался уже Васильчиков, и влиянию Орлова наступил конец.

После возвышения Г. А. Потемкина (1774) Орлов, утративший всякое значение при дворе, уехал за границу, женившись на двоюродной своей сестре Зиновьевой, и вернулся в Москву лишь за несколько месяцев до смерти, страдая умопомешательством с самого дня смерти жены (1781).

Орлов отличался любовью к физике и естественным наукам и покровительствовал Ломоносову и Фонвизину.

По словам Екатерины, «Г. Г. Орлов был gеnie, силен, храбр, решителен, mais doux comme un mouton il avait le cœar dune poule (но нежный как барашек и с сердцем курицы)» («Дневник» Храповицкого, Спб., 1874). М. М. Щербатов, не любивший Орлова, отдает, однако, справедливость его доброте. Потомства он не оставил. Биографию его см. в сборнике А. П. Барсукова «Рассказы из русской истории XVIII в.» (Спб, 1885).

Уже более десяти лет держала Екатерина Вторая бразды правления в своих руках. И не привыкшая к внутреннему порядку Россия ей покорилась. Против всех ожиданий, эта немка, чуждая русским, свергнувшая супруга, Петра III, и восшедшая на престол при помощи насильственного переворота, добивалась успеха. Думали, что процарствует она недолго — из‑за противоборства различных партий, тем более что некоторые из них видели в ее сыне единственного наследника престола. Кроме того, всеобщее мнение склонялось к тому, что молодая повелительница наверное сделается игрушкой в руках своих любимцев из‑за неопытности, так как ее постоянно отстраняли от дел, когда она была еще великой княгиней, а в короткий период царствования своего супруга она жила и вовсе как затворница. Но все эти ожидания не оправдались: императрица Екатерина II, к удивлению всего света, выказала необычайную осторожность, смелость, глубокий ум и энергию; она короновалась в Москве среди недовольного народа; ора подчинила своей воле все партии, хотя свою впасть проявляла лишь в самых необходимых случаях; она высоко стояла над всеми интригами, которые господствовали при ее дворе, как это было обычно в ту эпоху; она дала крупные награды всем, кто способствовал ее возведению на престол, но осталась совершенно самостоятельной и независимой правительницей; она, наконец, благодаря своему государственному уму, препятствовала проискам иностранных дипломатов, своею гордостью импонировала европейским дворам и, благодаря своей огромной, всегда готовой к выступлению, отлично обученной армии, во всякое время была готова доказать, что Россия снова стоит на одном из первых, достойных её могущества мест.