«Твое время истекло, – сказал он, улыбаясь улыбкой, от которой кровь стыла в жилах. – Срок платежа пришел, и больше никто не намерен давать тебе отсрочку. Расплатись, а чем расплачиваться – жизнью, золотом или услугами, выбирай сам. Такова вторая твоя привилегия…»
«А к-к-какова п-п-первая?» – заикаясь, хотя никогда до сих пор не заикался, спросил Мардохей.
«К тебе послали меня, человека, с которым можно договориться, а не глухонемого, умеющего только душить!» – улыбка сидонца стала еще шире, а взгляд налился тяжестью.
Мардохей ощутил страх, точнее не страх, а ужас. То был холод, мгновенно разлившийся по жилам, тяжелый холод. Несмотря на полуденный зной, Мардохея зазнобило и он начал стучать зубами.
Сидонец недобро усмехнулся, перехватил веревку за концы и посмотрел на худую длинную шею Мардохея, словно примериваясь. Мардохей понял, что еще мгновение и выбирать уже будет поздно.
«Я расплачусь услугами», – быстро сказал он, проклиная в уме тот день, когда его угораздило связаться с проклятыми сидонскими ростовщиками, которые не выручают из беды, а ввергают в еще худшую беду.
До поры до времени сидонцы улыбчивы, сладкоречивы, и это располагает к ним, заставляет забыть об осторожности. «Бери, сколько требуется», – говорят сидонцы, и берешь, не задумываясь. «Отдашь при возможности», – говорят они, и создается впечатление, что эти добрые люди способны ждать чуть ли не вечно. Добрые люди? Если бы только знать, на что способны эти «добрые» люди. Но так уж устроен человек, что глядя на злоключения ближнего своего, говорит он: «Это меня не коснется» и искренне верит в это до тех пор, пока провидение позволяет ему верить.
«Или жизнью», – усмехнулся сидонец, убирая веревку за пазуху.
Теперь он смотрел на Мардохея дружелюбно, даже с приязнью. Мардохей слегка воспрянул духом и только сейчас понял, как ему повезло. Живая собака лучше мертвого льва. Жизнь – самое ценное, что есть у человека, и ею никогда не стоит расплачиваться по долгам. Чем угодно, но только не жизнью…
«Вот что ты должен сделать…»
Мардохей слушал, стараясь запомнить не только суть, но и каждое сказанное слово, так сильно подчинил его своей воле проклятый сидонец. Запомнить было несложно, потому что выражался сидонец кратко и ясно.
Закончив, сидонец хлопнул вздрогнувшего от такой неучтивости Мардохея по плечу, вылез из повозки и ушел. Оставшись в одиночестве, Мардохей сразу же почувствовал себя лучше. Озноб прекратился, онемевшие от ужаса члены снова стали повиноваться.
Мардохея почему-то потянуло на воспоминания, причем на самые далекие, уже почти стершиеся из памяти. Вот он, совсем еще ребенок, бежит к своей матери, а та стоит, раскинув руки в стороны, и смеется. Маленький Мардохей подбегает и хочет уже обнять мать, но вдруг видит в правой руке ее красную веревку с уже готовой петлей…
Когда снова тронулись в путь, стало полегче, потому что шум, суета и дорога отвлекли от воспоминаний и вообще от дум. Мардохей приободрился и изо всех сил старался вести себя, как обычно, чтобы никто – ни Моисей, ни Аарон, ни остроглазый Осия, сын Нуна, или кто-то еще не догадался бы о том, что он таит в себе.
Мардохею повезло – никто ни о чем не догадался. Все были слишком возбуждены в этот знаменательный день ухода из Египта, ухода из рабства в свободную жизнь.
«Я попал в рабство, – думал вечером Мардохей, отдыхая в своем шатре. – Да-да, в рабство, надо иметь смелость называть вещи своими именами. Долг мой велик, и мне уже дали понять, что расплачиваться придется долго. Проклятые сидонцы не выпустят меня из своих цепких лап. Они поняли мою слабость и будут пользоваться ею вечно. Плохо то, что в пустыне нельзя убежать незаметно – все мы на виду друг у друга. Если люди дойдут до Земли Обетованной и осядут там – мне конец. Сидонцы не простят мне этого. Я буду задушен, как не сумевший расплатиться. Бр-р-р! Выхода нет – надо приложить все старания для того, чтобы вернуть еврейский народ в Египет… А потом я исчезну, обращу все, что имею и смогу заиметь, в драгоценные камни, которые легко унести, и исчезну. Моисей долго жил в стране Куш и даже был мужем царской дочери, почему бы мне не осесть там под чужим именем? Можно податься к амалекитянам или мадаитянам, а можно сделать умнее всего – сбрить бороду и поселиться в Сидоне, выдавая себя за торговца из Верхнего Египта. Представляться египтянином для меня не составит труда, а мои заимодавцы никогда не подумают, что я могу оказаться настолько дерзким и поселюсь у них под носом. К тому же в Сидоне находятся в обороте большие средства, и оттого жизнь там богатая, благоприятная для торговли. Я не только смогу прокормиться там торговлей, но и умножу свое состояние. А там (чего ведь только не случается в жизни?), может, и сам стану ростовщиком… Вот это будет лихо! Только сначала надо отвести от себя угрозу…»
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу