Виктор Андриянов - Полынь чужбины

3. Группа Скоропадского. Несколько человек в Праге и Берлине. Законсервирована, без всяких признаков жизни.

4. Директория. 5—6 человек в Праге.

5. Петрушевич. Группа в Берлине с уменьшающимся влиянием.

6. Остряница. Десять человек в Софии. Влияния никакого. Еще группка людей сомнительного качества в Праге.

7. УНР. Наиболее серьезная группа. Зона ее влияния: Франция, Чехия, Польша и Румыния».

А вот что писали об ОУН гетмановцы в своих бюллетенях: «Никогда еще, кажется, ни у одного народа, ни при каких обстоятельствах, ни одна партия не делала из террора такого универсального средства, как это практикуется в ОУН. Террором хотели свергнуть оккупацию в Галиции. Террором стремились поддерживать дисциплину в организации. Террором добывать средства для организации. С помощью террора предполагалось разрешать программные вопросы. Террором хотели заставить украинское общество признать всеукраинский характер ОУН».

ОУН забрасывала сети повсеместно. Уполномоченному организации в Болгарии Костариву предписывалось «использовать все возможности в казачьих кругах», давались задания «найти связи с болгарскими политическими кругами».

В то же время в Софии активизировался так называемый УНАКОЛ — «Украинское национальное казачье движение» во главе с И. Полтавцем-Остряницей, «генеральным писарем» во времена «гетманства» Скоропадского. Остряница был открыто связан с фашистами. Он информировал ОУН о том, что «приход Гитлера к власти можно считать на дни», что Гитлер для активизации его, О страницы, акции выделил 100000 немецких марок.

Своего представителя с правом «принимать обязательные для ОУН решения в делах установления и закрепления связей между украинским населением Канады и Соединенных Штатов Северной Америки с Организацией украинских националистов» ОУН посылает в США и Канаду.

«Рим, Коновалъцу

29.Х. 1930 копия Андриевскому

Дорогой господин полковник!

Наконец можем отпраздновать победу, хотя бы на одном фронте. Знаете, как я не люблю в политике лишних иллюзий, за которые со временем приходится дорого платить. Но теперь мне хочется кричать «ура»!

Муссолини —с нами! Об этом мне вот только что было сказано в «Антиевропе». Разумеется, непосредственных результатов победы не надо ждать быстро: и в политике, и в дипломатии иногда приходится и против воли придерживать ход, но знак подан... Вчера Муссолини заявил прилюдно и весьма решительно: «Переносим фашизм на мировую арену. Я никогда не говорил, что фашизм не для экспорта. Это — не моя фраза...» Италии, которая стоит на позиции поддержки фашистских движений в мировом масштабе, также не приходится долго думать. Вот я и получил от «Антиевропы» заказ написать до 15 декабря (время еще есть) статью «Украина и Антиевро-па», объяснив мировое значение Украины в обновленном европейском мире и нацеливая острие в равной степени против России и Польши... Статья должна быть написана тезисами, чтобы из нее потом получилась книжка, страниц на 50, они ее издадут за свой счет... Просили меня чаще заходить и были страшно милы.

Из Ватикана тоже имею сведения, что наши дела там в связи со всеми переданными материалами обстоят чрезвычайно хорошо».

Но больше «побед» не было.

Из Брно слезливо писали, что из 50 экземпляров юмористического журнала «Реп’яхи» не продано ни одного, и в дальнейшем просили «высылать этот журнал ни в коем разе не более 10 экземпляров».

В Канаду направили Канцлера — Сеник-Грибовского, диверсанта и убийцу. В начале января 1932 года он писал: «Должен сказать, что ситуация паршивейшая. Организационно все разбито, экономический кризис виден на каждом шагу. Действительно я буду герой, если оплачу свою поездку. Вчера пришел удар на Гуляя. Все украинцы потеряли работу. (Не говорите оо этом никому.)...»

Тем временем в Париже с января 1931-го планировали выпуск двухнедельного журнала, «который будет обслуживать украинцев как во Франции, так и во всех других зонах эмиграции. В деле организации журнала непосредственно участвует ОУН, хотя формально его будет издавать специально созданный для этого «Украинский кооперативный издательский союз» с местом нахождения в Париже. Орган ставит перед собой цель ведения пропаганды объединения эмиграции... Для ОУН издание этого органа имеет первостепенное значение...»

Выходить-то он начал, но результаты были плачевны.

«...ни одного номера в Праге не продано,— съязвил Сци-борский в письме коллеге.— Много говорилось о каких-то 600 адресах, но до сих пор я получил заказ на... 1 экземпляр из Кошице. За номера, которые ты выслал в разные центры, как показывает твой отчет, не получено ни одного геллера. Самые злые враги не в состоянии сделать большего зла для такого важного дела, как руководители дел ОУН в Праге и Подебрадах. Слушать твои объяснения и оправдания не хочу. Требую выправить положение любой ценой, хотя бы все твои подчиненные функционеры и сдохли бы. (Или в противном случае разогнать эту банду глубокомысленной сволочи, по крайней мере, будем знать, на чем стоим, и не будем делать себе иллюзий с шантрапой.)».