Андрей Колганов - Йот Эр. Том 2

— Так я уже подумала, — беспечно бросила девушка. — Буду поступать в Москве в медицинский.

— А может быть, тебе лучше продолжить образование за рубежом? — внезапно спросил генерал Речницкий. — Ты могла бы поехать учиться в Соединенные Штаты. Или, например, в какой-нибудь британский университет, либо в другую европейскую страну.

— Это еще зачем? Не хочу я туда, — с чего бы это папа решил отправить ее за границу? Или речь идет об очередном задании?

— Ну, если уж так не хочется, то, как самый крайний случай, можешь получить высшее образование в Варшаве, — предложил Якуб.

— Не понимаю. Объясни, зачем? — Нина никак не могла принять такой позиции.

И тут Якуб Речницкий, совершенно неожиданно для нее и против всяких правил конспирации, которые уже давно въелись ей в плоть и кровь, поведал дочери, о чем шла речь на совещании.

Это было одно из тех сборищ, где представители западных стран, а также «угнетенных народов» (Советским Союзом «угнетенных», ясное дело), вырабатывали свои планы по подрывной деятельности против СССР. Генерал Речницкий выступал там в роли представителя Польши. Нина не увидела в этом совещании ничего необычного или слишком уж пугающего:

— Да мало ли всяких таких замыслов вынашивалось против Советского Союза! И где они? Руки у них коротки! Вон, Гитлера обломали, и этих обломаем, — решительно заявила она.

Но отец был не на шутку обеспокоен:

— Пойми, — втолковывал он дочери, которая могла разглядеть в зеркальце заднего вида, насколько мрачное у него выражение на лице, — там собрались не политиканы, умеющие только болтать, или вояки, вечно строящие наполеоновские планы. Этим собранием руководили деловые люди, собирающиеся вложить в разрушение СССР сотни миллионов своих собственных денег. Уж что-что, а деньги они считать умеют и на безнадежное дело тратить их не будут.

— Когда фашисты затевали свой поход, ихние буржуи тоже, небось, деньги считали! — возразила девушка.

— Уж поверь мне, — голос его звучал донельзя устало, — эти делают ставку не на бесноватого фанатика. Те планы, которые они обсуждали, рассчитаны на кропотливую поэтапную работу в течение десятилетий и выглядят более чем серьезно. Так что угроза существованию СССР вырисовывается совсем не детская. Тем более боюсь, что наши руководители будут реагировать точно так же, как ты, и эту опасность проспят.

— Отобьемся! — решила приободрить его Нина.

— Ты-то, может быть, и отобьешься, — с печальным вздохом произнес генерал Речницкий. — Вот только рыба — она с головы гниет…

Нина начала интуитивно догадываться, что беспокоит Якуба. Ее опыт общения с высоким начальством сформировал у нее не слишком лестное мнение о руководящей верхушке, хотя она по-прежнему верила в то, что высшее политическое руководство во главе со Сталиным всегда видит верный путь. А вот в отце она подобного пиетета по отношению к Сталину не ощущала. Как-то раз он даже обронил в ее присутствии, явно имея в виду Иосифа Виссарионовича, — «власть очень сильно портит людей». Похоже, у него не было полной убежденности в том, что Родина сумеет противостоять разрушительному действию замыслов, о которых он узнал.

К сожалению, в долгосрочном аспекте генерал оказался прав… Позднее, уже в начале 50-х, соприкоснувшись с околокремлевской публикой, Нина не раз вспоминала этот разговор. Но сегодня она была настроена решительно:

— Как бы то ни было, учиться я поеду в Москву!

В Варшаве генерал Речницкий не переставал размышлять о полученных от Иван Иваныча заданиях. Положим, контакты с западными спецслужбами не только успешно завязались, но и выходят на новый уровень. Здесь есть о чем отчитаться. Имена, словесные портреты, адреса конспиративных квартир и офисов, номера телефонов и автомобилей, коды для связи, характер интересующей западных «партнеров» информации…

А вот с внутрипольскими проблемами — тупик. Ну как, скажите на милость, ловить этого таинственного британского резидента, если даже по единственной зацепке — радиоперехвату — будут работать другие люди? А генералы-заговорщики? «Ведь чую, что прямо у меня под носом, в Министерстве национальной обороны, заваривается какая-то нехорошая каша, а выяснить ничего не могу! — Якуб со злостью стиснул кулаки. — Что, мне под дверями у них подслушивать или в бумагах на столах копаться?» — какие только мысли не полезут в голову от отчаяния! Но… И в самом деле — почему бы не покопаться? И ушки тоже можно навострить. Только не самому…