Конн Иггульден - Кровь богов

Находясь в ссылке в Афинах, Брут регулярно посещал дебаты и философские дискуссии, как и многие другие римляне, оказавшиеся в Греции до него. Эпизод с тренировочным боем вымышленный, хотя к сражению у города Филиппы Брут подошел в отличной физической форме, то есть он, без сомнения, регулярно упражнялся с мечом. Нюанс, что у того, кто действует вторым номером, скорость обычно выше, я почерпнул из исследований, касающихся стрелков на Диком Западе, и не смог устоять перед искушением упомянуть об этом в книге. Человек, вытаскивающий револьвер первым, инициирует подсознательный импульс у опытного соперника, и его движения оказываются более плавными и стремительными. Казалось бы, это противоречит здравому смыслу, но японские бойцы кэндо подтвердят, что инстинктивная реакция после тысяч часов тренировок зачастую быстрее, чем удар, являющийся результатом контролируемого решения.

О монетах. И Брут, и Кассий чеканили монеты после убийства Цезаря. Наиболее знаменитая – с профилем Брута на одной стороне и словами «Eid Mar [24]» на обратной, с двумя кинжалами по сторонам шапки вольноотпущенника. Другие монеты связывали Брута со словами «свобода» и «победа» – ранний пример пропаганды задолго до появления средств массовой информации.

О создании флота. Секретная верфь Виспансия Агриппы располагалась рядом с современным Неаполем, на Авернском озере. Само озеро отделяла от моря перемычка шириной в милю, и они находились примерно на одном уровне. Римские топографы заверили в этом Агриппу, и это был маленький строительный проект в сравнении с возведением акведука длиной в сотню миль или прокладкой дороги в тысячу. Если помнить о том, что Панамский канал строили двадцать пять тысяч человек, которые ежедневно перемещали миллион кубических ярдов грунта, то Авернский канал тысяча человек могла прорыть за три-четыре дня. Даже с учетом ворот, необходимых, чтобы сдерживать поток воды из озера, строительство никак не могло занять больше месяца.

Катапульта Агриппы, метающая якоря и названная гарпаксом, или «грабителем», – часть национальной истории, пусть и не очень известная. Описание бронзовых подшипников идет от аналогичного проекта на озере Дженцано около Рима, где римские галеры поднимали со дна в тридцатых годах двадцатого столетия. В Дженцано римляне построили тоннель из озера в море. До той поездки я не знал, что древние римляне использовали шариковые подшипники, и в Дженцано стоило съездить только ради этого.

Благодаря этому и другим изобретениям, Виспансий Агриппа, несмотря на малое число своих галер, уничтожил римский флот Секста Помпея. Здесь речь идет о примере ключевого момента истории, ныне практически забытого, когда один человек сумел повлиять на будущее всей страны.

Иной раз необходимо в интересах сюжета отклоняться от хронологии. По большей части я в этой книге не уходил от исторической последовательности, но все события, связанные с Секстом Помпеем, произошли после сражений при Филиппах, а не до. Гай Октавиан согласился встретиться с Секстом в море, чтобы обсудить мирный договор, и Менас, адмирал Секста, предложил потопить корабль Октавиана, после чего Помпей мог бы стать владыкой Рима. Но Секст дал клятву о перемирии. Поэтому он страшно рассердился на Менаса – не за то, что тот вышел к нему с таким предложением, а за то, что тот не сделал этого без слов, тем самым позволив Сексту не нарушать данную им клятву.

Вторая жена Марка Брута была интересной личностью. Ее настоящее имя – Порция Катон, но я назвал ее Портией, потому что исходное имя совершенно не подходило стройной красавице, какой она была. Согласно историческим документам, эта женщина, молодая и ослепительно красивая, пришла к мужу, когда тот обдумывал убийство Юлия Цезаря, и стала выспрашивать, чем он так озабочен. Брут сказал, что не может поделиться с женщиной таким секретом, и поэтому, чтобы доказать свою верность, она полоснула себя по бедру ножом, а потом целый день терпела боль, прежде чем показала ему, что сделала. После этого супруг доверял ей полностью, но, уехав в Афины, оставил ее в Риме, а не взял с собой, как написано у меня. Вместо того чтобы показывать их отношения через письма, я предпочел перенести ее в Грецию. После самоубийства Брута в Филиппах его жена покончила с собой.

О поэтах. По странному стечению обстоятельств два наиболее известных поэта Древнего Рима, Квинт Гораций Флакк (Гораций) и Публий Вергилий Марон (Вергилий) знали друг друга. История иногда сводит великих в одном поколении, как, например, Микеланджело Буонаротти и Леонардо да Винчи, которые также встретились многие столетия спустя, хотя и ненавидели друг друга.