Агилета - Святая с темным прошлым

Стерпеть такую наглость было трудно, и в ноябре 1776 года, когда Кутузов заканчивал свое путешествие по Европе, а Василиса ждала его, еще веря в свое счастье, генерал-поручик Прозоровский принялся наводить в Крыму порядок. На трон посадили новую марионетку – Шагин Гирея, но привело это лишь к тому, что весь следующий 1777 год полуостров был охвачен восстанием. Относительное затишье наступило лишь тогда, когда командующим войсками Крыма и Кубани взамен Прозоровского был аносительное затишье наступило лишь тогда, когда командующим войсками Крыма и Кубани лее нетривиальные ходы. оставляет в их душназначен Суворов. Произошло это 23 марта 1778 года, за неделю с небольшим до того, как у Василисы родился сын.

Суворов не стал миндальничать с турками, и это мгновенно принесло свои плоды. На месте деревянных казарм покинутого ахтиарского гарнизона он приказал строить каменные бастионы, одновременно позаботившись о том, чтобы турок не подпускали к устьям близлежащих рек за пресной водой. Жажда вынудила моряков покинуть бухту.

Ту же самую тактику Суворов применил и в Кафе, где турецким капитанам было «с полной ласковостью» отказано в праве набрать воды на берегу. Так очистили от готовых высадить десант кораблей главное турецкое гнездо в Крыму.

Одновременно, по совету Потемкина (или, вероятнее всего, самой Екатерины) Суворов впервые в русской истории применил тактику, которой впоследствии будет активно придерживаться Сталин. Под предлогом того, что христианское население Крыма находится в опасности, он занялся переселением греков и армян на азовское побережье и к устью Дона. Императрица же издала по этому поводу грамоту, обещая согнанным с родной земли людям «жизнь толико благоденственную». Всего с мая по сентябрь 1778 года из Крыма была выселена 31 тысяча человек – по тем временам огромное число! А поскольку именно с христиан собиралась основная масса налогов, ханская казна резко оскудела и о могуществе крымского хана говорить уже не приходилось.

Крым временно поутих, и в июне 1779 года, когда Кутузов в новороссийских степях готовил к будущим боям свой пикинерный полк, русские войска вновь покинули полуостров, как и в прошлый раз, оставив гарнизон в Керчи. Однако уже осенью 1781 года Турция не удержалась от того, чтобы спровоцировать новое восстание, провозгласив ханом некоего Махмут Гирея. Тогда-то Шагин Гирей и бежал в Керчь, откуда умолял русскую императрицу защитить его престол.

Но Екатерине к тому времени смертельно надоела чехарда Гиреев то пророссийской, то протурецкой ориентации. С полной ласковостью и железной решимостью она предложила последнему крымскому хану добровольно отдать свою землю России. Что тот и вынужден был сделать.

Итак, 8 апреля 1783 года Крым официально вошел в состав Российской Империи. Но одно дело – присоединить к себе землю на бумаге, и совсем другое – утвердиться на ней так, чтобы не последовало новых восстаний. Тут-то Екатерина и вспомнила о человеке, чей дипломатический дар она подметила давным-давно. И Михайла Ларионович Кутузов отправился в знакомые края – налаживать контакты с местной знатью на ее родном языке, дарить подарки, сыпать обещаниями и уверять татар и ногайцев в их светлом будущем. Судя по тому, что с тех пор вплоть до крымской войны 1853–1856 годов на полуострове царил мир, миссия Кутузова удалась с блеском.

Воодушевленная Екатерина решила насладиться созерцанием своих новых владений, ценимых ею столь высоко, что управление ими она доверила лишь Потемкину, своему тайному мужу и второму человеку в государстве. В 1787 году в сопровождении огромной свиты, и множества иностранцев (дипломатов, шпионов и иже с ними) императрица отправилась в Крым. На пути ее следования, в Полтаве, решено было провести грандиозный смотр войск, дабы иностранцы в царском кортеже еще раз вспомнили о победах Петра I и убедились в том, что нынешняя августейшая узурпаторша, отправившая внука Петра на тот свет, также достойна называться «Великой».

Кутузов, к тому времени успевший побывать командиром нескольких легкоконных полков и сейчас командовавший Бугским егерским корпусом, очевидно, волновался на маневрах куда более других офицеров – ведь императрица наблюдала не одно воинское подразделение, им возглавляемое, но и несколько других, обученных им ранее. Однако результат его трудов оказался не менее блестящ, чем переговоры в Крыму. «Благодарю вас, господин генерал. Отселе вы у меня считаетесь между лучшими людьми», – во всеуслышание провозгласила Екатерина. Вскоре мундир Михайлы Ларионовича украсился еще одним орденом – Святого Владимира 2-ой степени. Как правило, его получали за боевые заслуги.