Хосе Рисаль - Флибустьеры

— Вот старинные бриллианты, — провозгласил ювелир. — Этот перстень принадлежал принцессе де Ламбаль, а эти серьги — придворной даме Марии-Антуанетты [62] Мария-Антуанетта — французская королева (1775–1793), казнена во время Великой французской буржуазной революции. .

Великолепные солитеры величиной с маисовое зерно мерцали голубоватым сиянием и в строгом своем изяществе, казалось, хранили трепет дней террора.

— Я хочу эти серьги, — сказала Синанг, глядя на отца и прикрывая ладонью свой локоть с той стороны, где стояла мать.

— Нет, лучше те, римские, те еще древней, — возразил, подмигнув, капитан Басилио.

Набожная сестра Пенчанг подумала, что, получив в подарок такой перстень, святая дева де Антиполо наверняка смилостивится и исполнит ее заветное желание: сотворит чудо, и имя сестры Пенчанг навеки станет славным здесь, на земле, а душа после смерти вознесется прямо на небо, как душа знаменитой капитанши Инес [63] Капитанша Инес — по распространенному на Филиппинах преданию, праведница, к которой на смертном одре якобы явилась святая дева де Антиполо. . Но, когда она спросила цену, оказалось, что Симоун хочет за перстень три тысячи песо. Добрая старушка перекрестилась. Сусмариосеп!

Симоун открыл третье отделение.

В нем лежали часы, табакерки, спичечницы и ладанки, осыпанные бриллиантами и украшенные тончайшими узорами из эмали.

В четвертом хранились камни без оправы. Когда ювелир открыл его, все так и ахнули от восторга. Синанг опять прищелкнула языком, и опять мамаша ее ущипнула, тоже, впрочем, не удержавшись от восхищенного возгласа: «Иисусе, Мария!»

Никто из них отродясь не видывал таких богатств. Этот сундучок, обитый внутри синим бархатом и разделенный перегородками, словно появился из «Тысячи и одной ночи». Крупные, с горошину, бриллианты переливались тысячами мерцающих искр, приковывая взгляд, — казалось, они сейчас растают или сгорят в радужном пламени; перуанские изумруды различных форм и граней, кроваво-алые индийские рубины, синие и белые цейлонские сапфиры, персидская бирюза, восточные жемчужины розовых, серебристых и свинцовых оттенков. Кто видел, как ночью в темно-синем небе взрывается большая ракета, рассыпаясь мириадами разноцветных огней, более ярких, чем вечные звезды, тот отчасти может себе представить, какое волшебное зрелище являли эти драгоценные камни.

А Симоун, словно желая раззадорить покупателей, перебирал камни смуглыми, тонкими пальцами, наслаждался их нежным звоном и лучистыми переливами, напоминавшими игру радуги в капле воды. Завороженные сверканьем бесчисленных граней и мыслью о баснословных ценах, все, кто был здесь, не могли оторвать глаз от камней. Кабесанг Талес из любопытства тоже шагнул к столу, но сразу же зажмурился и отошел; он пытался отогнать от себя недобрые мысли. В его несчастье было невыносимо смотреть на такое богатство: этот ювелир явился сюда со своими сказочными сокровищами как раз накануне того дня, когда ему, Талесу, человеку без средств, без друзей, придется покинуть дом, который он построил собственными руками.

— Взгляните на эти два черных бриллианта, — сказал ювелир. — Они из самых крупных и почти не поддаются обработке, потому что на свете нет ничего тверже их… Этот розоватый камень — тоже бриллиант, как и вон тот зеленый, который нередко принимают за изумруд. Китаец Кирога предлагал мне за него шесть тысяч песо, хотел преподнести его одной весьма влиятельной даме… Но самые дорогие бриллианты не зеленые, а голубые.

И он отобрал три не очень крупных, но массивных и безупречно ограненных камня с голубоватым отливом.

— Хотя они мельче зеленого, — продолжал Симоун, — но стоят вдвое дороже. Посмотрите на этот, самый маленький из трех — в нем не больше двух каратов, а он обошелся мне в двадцать тысяч песо, и меньше, чем за тридцать, я его не отдам. Чтобы достать его, я ездил чуть не на край света. А этот, из россыпей Голконды [64] Голконда — древний город и крепость в штате Хайдерабад (Индия), знаменита обработкой алмазов. , весит три с половиной карата, и цена ему — свыше семидесяти тысяч. Позавчера я получил письмо от вице-короля Индии, он согласен заплатить за него двенадцать тысяч фунтов стерлингов.

Этот человек, владевший несметными сокровищами и говоривший о них так просто и непринужденно, внушал собравшимся невольное почтение. Синанг несколько раз щелкнула языком, но мать уже не щипала ее, — то ли сама была ошеломлена, то ли решила, что такой богач не запросит лишних пяти песо из-за неосторожного восклицания. Все не сводили глаз с камней, но никто не осмеливался их потрогать изумление заглушило любопытство. Кабесанг, Талес смотрел через окно на поля и думал, что, будь у него один бриллиант, пусть самый крохотный, он мог бы выкупить дочь, сохранить дом и, кто знает, даже приобрести другое поле… О боже, трудно поверить, что один из этих камешков стоит больше, чем кров для семьи, чем счастье девушки, чем спокойствие старца на склоне дней!