Виктор Дьяков - В году 1238 от Рождества Христова

– Да ты, никак, мне указывать пришел!? – гнев охватил воеводу мгновенно. Обычно люди, которые угождают вышестоящим, того же желают и от своих подчиненных, а когда те не оказывают оного… – Да как ты смеешь, кто ты есть!? – все более заходился в злобе воевода.

Последние слова Дорожа значили очень многое. Действительно, а кто такой этот Милован, чтобы указывать на упущения воеводе, облеченному безграничным доверием самого Великого Князя? Дорож отлично знал, что этот сотцкий всегда был в немилости у Юрия Всеволодовича. Почему? И это воевода знал, ибо был в курсе всех перипетий происходящих при дворе Великого Князя. Причина немилости в том, что Милован происходил совсем не из того «корня» из которого происходили, или хотя бы хвастливо причисляли себя все командиры великокняжеского войска – к тому самому варяжскому корню. Милован, напротив, в открытую говорил, что никто из его предков варягом не был. Да ладно бы только это, многие подозревали, что и у Дорожа, да и у ряда других сотцких, тысяцких, а то и воевод в жилах не текло ни капли «благородной» варяжской крови. Милован же, как до того и его отец, тоже служивший в войске Великого князя… В общем оба они, хоть и не кичились, но и не скрывали, что их предки племенные князья кривичей. Вот этого-то и не мог терпеть ни Великий Князь, ни другие рюриковичи. Какие еще кривичские, словенские, вятичские или мерянские князья!? Признай этих, объявятся и князья из муромы, мещеры, голяди. На Руси князья только те в ком течет кровь рюриковичей, других нет и никогда не было? Вообщето, ни отцу Милована, ни ему самому, никогда бы не стать сотцким в одном из основных полков великокняжеской дружины. Но дело в том, что эту сотню набирали сначала отец, а сейчас Милован у себя в вотчине, в селе Киверичи, набирали и вооружали за свой счет. А вот это как раз Великому князю очень нравилось, когда часть его войска содержалось не за счет великокняжеской казны, а за счет их командиров…

Когда-то далекие предки Милована имели и свое городище и много деревень со смердами. Но постепенно завял некогда многочисленный род, властвовавший над одним из племен гордых кривичей. Даже служба у набиравших силу Рюриковичей не спасла. Те исподволь чувствовали опасность, исходящую от таких вот руководителей народов над которыми их предка Рюрика пригласили властвовать. Из века в век рюриковичи разоряли и всячески утесняли бывших племенных князей, отнимали земли, вотчины, иногда в счет неуплаченной дани, иногда просто так из-за озорства. Немало старых родов, даже тех, чьи предки непосредственно принимали участие в «призвании варягов» были из княжеских разжалованы, а потом сгинули, затерялись. У таких как Милован еще оставались небольшие вотчины, но князьями зваться им было строго-настрого запрещено. Те же вотчины вместо со смердами, что забирались у потомков племенных князей, либо становились собственностью Рюриковичей, либо раздаривались ими своим дружинникам и приближенным, в первую очередь, конечно, тем, кто были «благородного» варяжского корня.

Дорож точно знал, что Великий князь давно уже вынашивал идею избавиться и от Милована, одного из последних потомков племенных князей народов обитавших на Руси с незапамятных времен, как до того он подобным образом избавлялся и от его отца. Во время своих военных походов он ставил их на самые опасные участки сражений. С отцом все вышло, как рассчитывал Великий Князь. Его смертельно ранили во время похода великокняжеского войска на мордву. А вот сын, которому по наследству перешла вотчина, село Киверичи и должность сотцкого… Он пока что уцелел, хоть был не робкого десятка и даже чрезмерно горяч на поле брани. За него горой стояли его люди, чуть не своими телами загораживали, ибо не сомневались, погибнет последний их князь, и они все немедленно станут собственностью кого-то из Рюриковичей, или приближенных к великому князю воевод, или старших дружинников. А те не будут относится к ним как к соплеменникам, они их и жалеть в сражении не будут, а то и вообще выведут из служилого сословия и обратят в обычных смердов. Такое не раз бывало когда какая либо вотчина кривичей, словен, вятичей, мерян теряла своего племенного князя и попадала под власть Рюриковичей или сторонних людей… И вот этот потомок угасающего рода, смеет указывать самому воеводе Дорожу, княжескому любимцу.

– Ладно… Молод ты еще мне указывать, да и не по чину тебе, сначала тысяцким стань, потом до воеводы дослужись, тогда и указывать будешь! – попытался поставить сотского на место Дорож.