Виктор Дьяков - В году 1238 от Рождества Христова

– Наш батюшка, хот никакой вотчиной и не владеет, но он княжеской крови…

О княжеском происхождении в какой-то степени говорило и то что в доме отца Амвросия, как до того и у его отца имелась необычно многочисленная для священника дворня. То были потомственные дворовые, предки которых служили еще прадеду Амвросию в бытность его тогда еще почти официальным князем.

Конечно, знал про то и Милован. И опять по тем же причинам, по которым и ранее кривичская и мерянская знать роднилась друг с другом, так как родниться им было более не с кем… Так вот, по совету Ждана и Милован стал ходить в дом к отцу Амвросию не только как прихожанин и местный владетель, а и как потенциальный жених: зачем искать невест где-то на стороне, если рядом есть поповны с княжеской кровью. Тем не менее, не мало Ждан потратил времени, чтобы убедить Милована, что лучше невест, чем дочери отца Амвросия ему не найти. Ко всему и отказа не будет, как никак князь сватает, да и не бесприданницы. То, что отец Амвросий на приданное не поскупится никто не сомневался. Не жаден был батюшка и не беден – как никак, свою законную десятину со всех кривичских смердов церковь имела, да и матушка Марфа хозяйка была бережливая. Приданное, кстати, имело для Милована, хоть и не первоочередное, но немалое значение, ибо после гибели отца и ввиду его частого отсутствия собственно княжеское хозяйство было весьма запущено. Кроме средств нужен был хозяйский догляд и твердая воля, чтобы и оброк исправно собирать, и дворовым лениться не давать. Так что вопрос с женитьбой был вроде бы давно решен, если бы не одно немаловажное обстоятельство. Кого из сестер брать? По всему полагалось свататься к старшей Веселине, которой исполнилось девятнадцать лет и ей уже давно пора было замуж…

Веселина совершенно не соответствовала своему имени. За скромность, прилежание и тихий нрав отец не раз ставил ее в пример младшей дочери. Веселина помнила наизусть столько молитв, сколько сам отец Амвросий не знал на память. Она прочитала все привезенные еще ее дедом, а потом отцом церковные книги и тоже многое из них помнила наизусть. Ее все любили, как и она, любила всех вокруг, ибо свято верила в сказанное в писании – возлюби ближнего. Она и внешне напоминала молодую богородицу с икон византийского письма: стройная, хрупкая с большими добрыми глазами.

Милован понимал, что все от него ждут сватовства именно к Веселине, но он колебался. Ждан, отлично знавший обстановку в доме священника от своей племянницы и видя нерешительность Милована, дал ему очередной основополагающий совет:

– Ты Мил, как хочешь поступай, твоя воля, но в жены тебе Веселину брать никак нельзя. Настоящей княгини с нее никогда не будет. Уж больно тиха, мухи не обидит. Такая в доме среди дворни твоей никогда порядка не наведет, и когда ты в отсутствии будешь, тебя не заменит. Ты, княже к Голубе присмотрись, вот с кого княгиня выйдет. У нее вся дворня по одной половице ходить будет, да и в селе никто ослушаться не посмеет.

Милован с явным облегчением воспринял этот совет, ибо и без того его «внутренний голос» однозначно указывал на Голубу, а тут еще и его старый друг и наставник все так доходчиво разъяснил. Милован был наслышан о капризном характере Голубы, но он был молод и прежде всего обращал внимание на внешность. К тому же во время его визитов в дом священника Голуба, явно желая понравится Миловану, не выказывала ни капризности ни строптивости. И это понимал Милован, что на самом деле она вовсе не такая кроткая, как ее сестра. Он наблюдал ее и в церкви и невзначай и видел, что Голуба бойкая, веселая, подвижная, проказливая, любит командовать всеми и вся, причем не только прислугой дома и в церкви, но и старшей сестрой, а то и матерью. И как-то все вокруг с этим свыклись и ей подчинялись ничуть не менее ревностно, чем самой матушке Марфе. Как известно мужчина любит глазами. Худощавому Миловану еще и с этой стороны более нравилась Голуба, которая была значительно пышнее телом своей худенькой сестры.

Все это вкупе с советом Ждана и повлияло на окончательное решение Милована. Вскоре после Святок Милован посватался к Голубе… Выбор князя удивил многих, но далеко не всех. Не только Ждан, немало народу в селе понимало, что именно Голуба должна стать их княгиней. Понимал это и отец Амвросий. А вот Матушке Марфе, конечно, не понравилось, что старшая дочь остается в девках, когда младшую уже сватают. Веселина же приняла это со своим обычным смирением и искренне радовалась за сестру. А вот дворня в княжеском доме совсем не обрадовалась выбору Милована, предчувствуя, что с приходом в дом такой хозяйки их вольготное житие закончится. Свадьбу сговорились сыграть, как обычно это делали осенью после уборки урожая. А до того времени Миловану и Голубе надлежало пребывать в ранге жениха и невесты.