Александр Доронин - Тени колоколов

— А где же другие соколы? — поинтересовался царь у Матюшкина, с трудом отведя взгляд от гипнотизирующей птицы.

— Да вон их везут.

Спешились подъехавшие сокольничие. У каждого к седлу клетка с соколом приторочена. Алексей Михайлович увидел тощих заморенных птиц и рассвирепел:

— Это что такое? Что, я спрашиваю? Почему они на дохлых ворон похожи? Афанасий Петрович, отвечай, аль язык проглотил?

— Государь, сокол — не свинья, его не надо откармливать. Иначе он не взлетит выше крыши…

Царь не стал дослушивать оправдание, спешно сел на коня и поскакал на пригорочек, откуда хорошо были видны поляна и русло реки. Достал подзорную трубу и стал обозревать местность.

Матюшкин облегченно вздохнул: гроза миновала. Надо делом заняться, иначе охота не заладится, и всем тогда не миновать плетей. Он махнул рукой помощникам — те приступили к работе, каждый четко знал свои обязанности. И в это время, вспугнутая поднявшейся суетой, откуда-то из прибрежных камышей с недовольным криком тяжело поднялась большая птица. Ноги-палки опущены вниз, летит медленно, словно нехотя. «Цапля!» — определил в восторге Алексей Михайлович. И тут же увидел, как после отрывистого свиста в небо взвил сокол. Семен стоял, задрав вверх голову, птицы на его рукаве не было. Значит, на охоту полетел его питомец.

— Огонь, а не сокол! Весь в меня, — восхищенно заметил царь оказавшемуся рядом Морозову.

Борис Иванович спрятал усмешку: «Тоже мне — огонь! В детстве во двор один без нянек выйти боялся!» Но тот и не ждал ответа и не смотрел на Морозова. Всё его внимание сосредоточилось на птицах в небе. В подзорную трубу он хорошо видел, как поднявшийся ввысь сокол камнем упал на цаплю, вцепившись мертвой хваткой в нежную серую шею. Оба одним клубком стали кувыркаться в воздухе, стремительно приближаясь к земле. Летели перья, слышались гортанные крики раненой цапли. Оба упали в воду, но сокол, тут же отцепив когти от жертвы, взмыл в небо и стал набирать высоту. Разгоревшийся охотничий азарт заставлял его искать новую жертву. На земле, глядя на него, радовался только царь. Сокольничие, замерев от страха, ждали: вернется сокол или улетит? Семен громко и заливисто свистнул. Сокол замер на несколько мгновений, раскинув неподвижно крылья, затем стал снижаться медленными и ровными кругами. Наконец, клекоча, опустился на рукав Семена.

Когда Алексей Михайлович подъехал к Дмитриеву, сокол уже успокоился и сидел, деловито чистя свой клюв. В глазах его сверкали желто-зеленые звезды.

— Молодец, Семен! Хвалю за службу. Отныне, Афанасий Петрович, плати ему не четыре, а шесть рублей в год. Да всех новых наилучших соколов давай ему обучать.

Оба сокольничих поясно поклонились царю, сняв шапки.

До конца дня охотники завалили двух лосей и четырех кабанов. Глухарей и уток настреляли целую телегу. Многих соколами поймали. Царь был доволен. Дичь распотрошили, освежевали, погрузили на подводы и тронулись в обратный путь. Алексей Михайлович тоже ехал в возке с Морозовым. Устал в седле, да и поговорить хотелось, благодушное настроение располагало к этому. Морозов ему поддакивал и льстил:

— Ты, Алексей Михайлович, родился охотником. Батюшка твой, Михаил Федорович, царствие ему небесное, пистоли в руки не брал. А ты, как помню, с шести лет с рогаткой за моим братом Глебом бегал, сушеной черемухой в него пулял.

Царь смеялся от всей души.

Только выбрались на чертановскую дорогу — навстречу верховой. Им оказался Матвей Иванович Стрешнев, новый кремлевский воевода.

— С какими новостями скачешь? Уж не Москва ль горит? — сдвинул брови Романов.

Стрешнев, спешившись, отвесил царю низкий поклон и сообщил:

— Государь, в гости прибыла царица Грузии.

— Батюшки, забыл я об этом. Ох, негоже как! — огорченно воскликнул Алексей Михайлович и, похвалив гонца за быстрое известие, велел вознице погонять лошадей.

Многострадальная Грузия долгие годы искала спасения у России, но вместо помощи получала одни сердечные заверения. Между государствами непреодолимой преградой стояли не высокие горы, а Персия с Турцией, где проживали враждебные народы, исповедующие чуждую грузинам и русским религию — ислам.

За русской помощью первым обратился царь Кахетии Леон. И в 1564 году Иван Грозный взял Леона и его земли под свое покровительство. Турки на этот шаг ответили войной, пройдясь по Грузии с огнем и мечом. В помощь русские (в лице Бориса Годунова) послали на Кавказ армию. Но, во-первых, она прибыла с большим опозданием — Россия и сама переживала смутное время; во-вторых, армия была малочисленной, а значит, практически бесполезной. Союз разрушился, не успев окрепнуть.