Франтишек Кубка - Улыбка и слезы Палечка

Это не была Прага Отца родины Карла IV; здесь не слышалось на улицах речей на стольких чужеземных языках, не было видно столько шелка, бархата, золота. Прекрасные женщины, причесанные по-иноземному, в высоких чепцах, кружевах и остроносых туфельках давно лежали в могилах возле рыцарей, когда-то надменно гарцевавших между Увозом [107] Увоз — улица, которая ведет к пражскому Граду (кремлю) с западной стороны. и Златым градом, с развевающимися перьями на шлемах и пестрой свитой оруженосцев и пажей. Красавицу Прагу тронула седина…

Величайшее ее сокровище Кралов град — поблекло, и рука войны выломала из него драгоценные камни. Но недостроенный собор святого Вита легко возносился на холме, напоминая каменный цветок. Он был венцом на голове Праги, светясь белизной опоки и золотом оконных решеток.

Двадцать четвертого октября 1453 года юный король Ладислав прибыл по кутногорской дороге в Прагу. Он приехал в золотой карете, запряженной шестеркой коней, в окружении сверкающей свиты вельмож, князей, панов, рыцарей, пажей и знаменосцев. По обе стороны кареты шагали рыцари в доспехах, с мечами наголо и опущенными забралами. У Горских ворот его встретили члены магистрата пражского троеградья и все гильдии — с флагами, трубачами, музыкантами и певцами. Члены магистрата встали перед королем на колени, когда он с пленительной улыбкой на мгновенье вышел из кареты, и отдали ему ключи от городских ворот. Король взял ключи и передал их пану правителю Иржику. Но пан правитель вернул их бургомистрам пражских городов. Таким образом было показано, что Прага радостно покоряется королю, король уважает избранного страной правителя, а тот уступает свою власть над городами членам магистрата.

После этого процессия вступила в город. Там к ней присоединилась ликующая толпа народа. Пошел трезвон во все колокола, люди плакали от радости, несметное число знамен, представляющих все цвета страны, трепетало над толпой, во всех окнах, на всех башнях реяли флаги с изображением чаши и вымпелы чешских городов, осенний воздух был свеж и чист, и солнце озаряло город, столько выстрадавший и все же с такой радостью справляющий веселые праздники.

При виде ликующих толп в воскресшей Праге Палечек вспомнил слова, которые когда-то произнес как во сне под мраморным сводом залы дожей:

«Мой город предызбран для борьбы за правду божью. Мой город каждое столетие умирает. И каждое столетие родится. Это — птица Феникс, обновляющаяся в огне. Мой город ропщет, мой город сотрясается от внутренних раздоров, мой город раздирается междоусобицами своих сынов. Но в этих боях, этих раздорах благодаря вере и любви сынов своих город мой растет к славе. Мой город поет славную песнь камня и силы, отваги и веры. Это песнь божьих воинов…»

Палечек ходил по улицам, беседовал с людьми, сидел в корчмах и прислушивался к разговорам. Вскоре его захватил освежающий поток радости, бурливший в городе. Всем хотелось быть на улицах, все дивились пышным одеяниям королевской свиты, все хотели видеть пана Иржика на коне, того, который когда-то силой и отвагой добыл Прагу. Многих радовало, что после стольких лет они опять увидят короля на пражском престоле. Но большинство хотело зреть Иржикову славу.

Двадцать седьмого октября король торжественно прибыл в пражский кремль, где провел ночь перед своим коронованием. Двадцать восьмого октября он был введен в Святовитский собор, в сопровождении князей, рыцарей и панов, во главе с паном правителем Иржиком, явившимся перед тем за ним к его ложу. Торжественный обряд, по чешскому обычаю, совершил епископ оломоуцкий. Близ алтаря, вокруг трона, стояли князья Альбрехт Австрийский [108] Альбрехт Австрийский — Альбрехт VI (1418–1463), по прозвищу Расточительный, владел частью австрийских земель в 1446–1463 гг. и Бранденбургский [109] Альбрехт Бранденбургский (1414–1486), по прозвищу Ахиллес, — курфюрст Бранденбургский и бургграф Нюрнбергский. , Людвиг [110] Людвиг Баварский — Людвиг IX Богатый (1417–1479), герцог Баварско-Ландсхутский в 1450–1479 гг. и Отто Баварский, а равно не уступающий им по значению и великолепию Янош Гуниади, местоблюститель венгерского королевского престола. Из чешских епископов, кроме Яна Оломоуцкого, возложившего святовацлавскую корону на склоненную золотоволосую голову короля, присутствовал также Петр Вроцлавский. Были тут и управитель литомышльского епископства, приор свитавский, декан крумловский и весь пражский капитул, решивший приехать на коронацию в Прагу из своего изгнания в Пльзни, хоть и опасался, что его заставят согласиться на компактаты. Из жителей Моравии присутствовали пан Ванек из Босковиц [111] Ванек из Босковиц (ум. 1465) — крупный моравский феодал, гетман и один из правителей Моравии, способствовал коронованию в Моравии Ладислава Погробека. и Ян Товачовский из Цимбурка [112] Ян Товачовский из Цимбурка (1416–1464) — феодал-чашник, гетман Моравии в 1437–1464 гг., друг Иржи Подебрада. . Из Венгрии прибыли старый вояка Ян Искра из Брандыса [113] Ян Искра из Брандыса — чешский полководец XV в., многолетний полновластный правитель северной Венгрии (Словакии), опирался на наемное войско, навербованное из бывших воинов-таборитов, преданный сторонник Ладислава Погробека. и Панкрац из Святого Микулаша [114] Панкрац из Святого Микулаша — словак по национальности, «ротмистр» войска Яна Искры. , а из Австрии — богатый Альбрехт Эйцингер [115] Эйцингер Альбрехт — крупный австрийский феодал, глава одной из группировок феодальной знати, боровшихся за влияние на Ладислава Погробека. с братьями. Но ближе всех к королю стоял пан Иржик. Все слышали, как король называет его отцом, а он короля — сыном.