Франтишек Кубка - Улыбка и слезы Палечка

Теперь они сидели днем наверху, в кремле, у капитула, утром служили обедню в храме святого Вита, в полдень обедали вместе с капитулом, а вечера проводили у короля Иржика. Король Иржик был тороватый хозяин, и его повар-француз славился своим искусством Королева Йоганка присутствовала при беседах и очаровательно приседала чуть ли не до полу, здороваясь с ними и прощаясь. Вообще это была прирожденная королева!

Речь шла о разных предметах, в частности о турках. Турок стучался железным кулаком в ворота христианского мира. Тут и там он эти ворота уже проломил и кое-где даже перелез через стены. У папы Каликста были свои виды на Иржи. Он даже готовил ему золотую розу, служившую наградой за государственную доблесть, и золотой меч! Он рассчитывал, что Иржи вскоре выступит против турок. А чешская военная мощь была известна. Много народу, и храброго народу, живет в чешском королевстве, и опыт этих людей еще даст себя знать в боях с неверными. Отчего не привлечь богатого и мужественного короля к борьбе за христианство, когда ты кровно заинтересован в том, чтоб отвести турецкую опасность от христианских стран? А поэтому можно позволить чехам некоторое своеобразие в том или ином отношении, лишь бы вернуть их к покорности святой церкви.

И тут вдруг Иржи обратился за помощью к Матиашу! Подумать только: король еретиков позвал правоверных апостольских епископов, хотя имеет своего собственного, самозванного гуситского архипастыря Яна Рокицану! Как хорошо, что церковь не послала до сих пор архиепископа в эту страну твердолобых отступников! Теперь во главе ее стоит Иржик и растерянно смотрит вокруг. Пан Тас из Босковиц в качестве епископа оломоуцского еще не посвящен в сан, а вратиславский Йошт из рода Рожмберков [143] Вратиславский Йошт из рода Рожмберков (1430–1467) — епископ в г. Вратислав (Вроцлав), один из влиятельнейших чешских католических сановников. пальцем не пошевелит. Рожмберк не торопится. Считает, что жаль тратить святое миро на еретическую голову!

Допоздна засиживались епископы у чешского короля. После разговоров с ними Иржик был всегда мрачен и молчалив.

Как-то раз вошел в такую минуту к нему королевский шут со словами:

— Вижу, ваше величество ведет беседы о предметах церковных, хоть знаю, что ваше величество теологию никогда не любил и даже не владеет латынью. Ваше величество с трудом говорит по-немецки с двумя епископами — одним большим и толстым, другим — щуплым и тонким. Кажется, беседы эти не идут вашему величеству на пользу, хоть ее величество королева после них расцветает.

— Не мешайся не в свое дело, Ян!

— Могу уехать, ваша милость, у меня где-то в горах замок есть. Правда, не мой, но там у меня ложе и на нем медвежья шкура. Буду читать итальянские книги и вспоминать итальянских правителей, которые, сидя под самыми стенами Рима, не боятся папы.

— Кто тебе сказал, что я боюсь папы?

— А что ж вы запираетесь с его прелатами?

— В Праге будет коронация!

— А вы, ваша милость, станете королем двойного народа [144] То есть чехов-католиков и чехов-подобоев. . Уж я знаю… Что ж, ладно. А только не двойной народ вас хотел. А хотел вас народ единый. Ну, а для ваших прелатов это — народ еретический!

— Смело говоришь, Ян!

— Для того я и здесь, государь, а не у себя в Страже, где я беседую с птицами и тварью бессловесной.

— Есть такие вещи, которых не избежишь!

— Например, костер, сложенный из сухих дров. Магистр Ян не стал избегать, взошел на него…

— Ты несправедливо бранишь меня за мою заботу о королевстве!

— Это королевство — твое, потому что ты любим. Это королевство — твое, потому что люди верят, что ты будешь блюсти твою и их правду. Чуждайся дверей епископов, толстого и тонкого, будь королем только волею бога и своего народа. Ты умел владеть мечом, владей им и дальше — и все пойдут за тобой. Но не лги, король! Возьми корону и возложи ее на свое чело сам… Либо правь без короны. Но не будь трусом!

Услышав это, Иржи встал с кресла и ударил своего шута тяжелой рукой по щеке. Ян поник и замолчал. Щека у него была красная.

Иржик указал ему пальцем на дверь. Ян вышел…

Самая сильная рука в стране ударила Яна по лицу. Рука короля ударила рыцаря. Король видит в нем только шута! Королевский палец указал ему на дверь. Ян вышел.

Пошел по узким улицам вокруг Тына, подошел к Влтаве и стал смотреть на ночные воды, в которых тонули высокие весенние звезды. И было у него до слез тяжело на сердце. Его чудо, его король, его любимец оказался просто слабым человеком, который не выносит правды и бьет за правду по лицу!