Михаил Филиппов - Великий раскол

Напрасно Никон не послушался этого совета, он не должен был покинуть Успенского собора.

И действительно, кто имел право требовать объяснения от патриарха в его поступках? Нужно было для пользы церкви сидеть в «Новом Иерусалиме», ну и сидел бы там, — и дело с концом.

Как в этих последних словах слышен Алексей Михайлович!..

Нащокин.

Поместья принадлежали и так казне и давались вместо жалованья за службу. Вотчины тогдашних бояр не стоили, обыкновенно, скорлупы выеденного яйца. А дворы были главным источником дохода, так как к ним были приписаны оброчные крестьяне, нередко очень богатые.

Соловьев, в своей истории, до того пристрастен к Никону, что письмо это считает поклепом на Матвеева и Нащокина и даже его друзей.

Черные земли считались собственностью крестьян, откуда и произошло у нас слово чернь. В Малороссии имело это слово то же значение, и потому представители крестьянства назывались черною радою, да и сами крестьяне назывались чернью.

Это исторический факт, так что первым освободителем крестьян был Никон.

Знаменитый автор биографии Никона.

Никон, как мы видели, восставал против жестокости наказаний.

Как же раскольники могут винить после этого Никона в истязаниях, претерпенных ими на основании уложения?

В истории Соловьева неверно переданы последствия собора — так, например, он приписал этому собору резание языков, чего не было, — а потому сообщаемые мною факты взяты нами из исторических раскольничьих сочинений. Резание же языков и рук совершилось после низложения Никона.

Архиепископ Псковской.

Архимандрит.

Архимандрит.

В сказке, поданной тогда кн. Ромодановским царю, он передавал свои слова, сказанные Никону следующим образом: «Царское величество на тебя гневен, ты пишешься великим государем и т. д.». Следовательно, отречение Ромодановского лживое.

К сожалению, в соборном деле не все речи обеих сторон переданы точно и верно.

Исторические раскольничьи сочинения уверяют, что он сожжен в срубе Никоном; но если бы это была правда, то на соборе об этом было бы говорено. Павел не был лишен сана, а епископия его была упразднена, и он отправлен в монастырь как сумасшедший. Во время сумасшествия он надевал ризы на голом теле и бесчинствовал, издеваясь над одеждою. Никон, увидав его в таком положении, снял с него эту одежду. Об этом хорошо знал и царь, а потому самый вопрос оскорбил Никона.

Об отлучении епископа не могло быть и дела, потому что отлучения не было, а было дело об упразднении коломенской епархии и присоединении ее к патриаршеству. Но на это было соизволение и царя, и соборной думы.

Этот ответ доказывает уж миролюбивое настроение Никона.

И царь ничего не сказал по этому обвинению, а между тем ему было хорошо известно, что это ложь, потому что все никоновское имущество было им же арестовано и присвоено себе, — в чем Никон письменно укорял его.

Он в то время был всего архимандритом и мог ли он идти против собора? Вообще же ответ его миролюбивый.

Здесь, очевидно, пропуск в сказке. Вообще мы не даем особенной веры этим сказкам, а равно всему писанному делу о Никоне: там, очевидно, все места, оправдывающие Никона, упущены и многие речи его, вероятно, совсем выброшены. Доказывается это тем, что несколькочасовые прения уложились в несколько печатных листов.

Этих слов в сказке Одоевского не имеется, что доказывает справедливость предшествовавшего нашего мнения.

Правда, после встряски.

И это неправда: прямо за верность Никону.

Он был талантливый, местный и скромный труженик и действовал в духе примирения Никона с царем; поэтому показание царя Алексея неправдоподобно. Вообще его ответы шиты тонкими нитками.

«Оправдание это, — говорит пристрастный и в отношении Никона недобросовестный Соловьев, — было слишком ничтожно; враги Никона торжествовали, и отовсюду поднялся крик». Мы же находим совершенно противоположное, тем более, что тот же Соловьев, в 12 т. своей истории, поместил следующую грамоту иерусалимского патриарха о Паисии: «Даем подлинную ведомость, что Паисий Лигарид отнюдь ни митрополит, ни архиерей, ни учитель, ни владыка, ни пастырь, потому что столько лет как покинул свою иерархию, и, по правилам св. отец, архиерейского чина лишен. Он с православными православен, а латины называют его своим, и папа римский берет от него ежегодно по 200 ефимков, а что он, Паисий, брал милостыню для престола апостольской соборной церкви, то он, лютый волк, послал с племянником своим на остров Хиос». При таком порядке очевидно, что все действия Паисия в отношении русской иерархии не могли быть признаны ни каноническими, ни православными. Но суд нечестивых повернул дело иначе.