Николай Энгельгардт - Павел I. Окровавленный трон

Объясняя это, графиня заменила ночной чепец парадным током, взяла натуральную вязовую клюку и обеими руками уперлась на нее, все не спуская глаз с Палена.

— Но Александру, как наследнику престола, присягала гвардия при воцарении его отца. Наконец, изданный покойным императором закон о престолонаследии…

— Александр, как все же замешанный в убийстве отца, благодаря вашему клятвопреступлению, Пален, да! — кивая зловеще головой, говорила старуха. — Александр не решится принять корону и занять окровавленный трон. Он устрашится тени отца, которая будет тогда преследовать его. Что делает Александр?

— Лежит на диване у себя и плачет. Однако не выказал даже никакого желания видеть останки родителя. И… вы плохо знаете этого юношу, графиня! — заключил Палец.

Но он говорил теперь совсем уже иначе, почтительно склоняя высокий свой стан перед старухой, которая с клюкой своей казалась волшебницей, распоряжающейся судьбами императорского семейства.

— Вы не знаете Александра! — повторил он.

— Я Александра за уши драла, — сказала опять старуха. — Должно быть регентство и вдовствующая императрица регентшей, — решила она и пожевала губами, усиленно соображая.

— Что же, и эта комбинация недурна. Я не возражаю, — с ужимкой сказал Пален.

— Я вас знаю. Вам бы только сохранить власть, — сказала старуха.

— Странно было бы мне теперь уничтожиться, если я умел служить при таком государе, как покойный! Я похож вообще на те фигурки, которые каждый раз поднимаются на ноги, сколько их ни роняй.

— Вы бы и сами не прочь поцарствовать. Пален, а? — подозрительно спросила старуха.

Пален засмеялся, не раскрывая рта.

— продекламировал он.

— Кто командует войсками дворца? — спросила старуха.

— Генерал Бенигсен, — отвечал Пален.

Они мгновенно молча воззрились друг на друга.

— Я пойду к императрице, — сказала графиня Ливен.

— Вам должно узнать пароль и лозунг. Часовые не пропустят вас без этого, — сказал граф Пален.

— Посмотрю я, как это они меня посмеют не пропустить! — поднимая надменно голову и ударив клюкой об пол, сказала графиня Ливен. — А как? — подумав, прибавила она.

— Золотой овен и… граф Пален! — запнувшись, сказал граф Пален.

— Вы дурак, Пален! — гневно сказала графиня Ливен. — Отворите мне дверь. С чего это вы ее на ключ заперли? Моя камер-фрейлина может Бог знать что подумать.

Граф Пален поспешил отворить дверь настежь и с низким поклоном пропустил вперед старуху.

Она вышла, стуча клюкой, и быстро направилась в апартаменты императрицы.

Сторожевой пост, расположенный внизу лестницы, скрестил штыки. Графиня властно потребовала пропуска. Штыки опустились. В каждой зале она натыкалась на часовых и все ей безропотно покорялись. В последней зале, которая открывала доступ с одной стороны к апартаментам императрицы, а с другой — к покоям императора, запрет следовать дальше был выражен безапелляционно — стража тут была особенно многочисленна и решительна.

— Как вы смеете меня задерживать? — грозно крикнула графиня. — Вы головой за это ответите! Я иду к государыне с докладом и вы не смеете мне мешать в исполнении моих обязанностей!

Дежурный офицер после некоторых колебаний пропустил властную старуху.

Не прошло и четверти часа после входа графини Ливен к Марии Федоровне, как императрица в невыразимом волнении, в полубезумии, с распущенными волосами, босая и в одной рубашке вскочила с постели и выбежала из спальни с воплем:

— Я хочу его видеть! Что они с ним сделали? О, что они с ним сделали?!

Поспешавшая за ней, испуганная и недоумевающая графиня Ливен едва успела накинуть на плечи императрицы соболий салоп.

С криками и рыданиями императрица побежала парадными покоями своих апартаментов к спальне супруга.

Дежурный офицер осмелился было коснуться ее руки, убедительно представляя, что он имеет формальное строжайшее приказание решительно никого не пропускать в опочивальню к усопшему.

Императрица рванулась от него с воплем:

— Прочь, убийца! — и устремилась вперед.

Старуха Ливен, неодобрительно покачивая головой, пошла вслед за ней.

В прихожей, около запертых дверей опочивальни императора находился пикет семеновцев под командой капитана Александра Волкова. Этот офицер был лично известен императрице и пользовался особым ее покровительством.