Василий Криворотов - Последние дни Российской империи. Том 1

Высший круг правых был первым, ознакомившим широкие народные массы с личностью и деяниями Распутина. Те же самые круги не воздерживались даже от умышленной лжи и представляли его в отталкивающем виде. Он принуждён был ради этого оставить Петроград и уехать в Иерусалим, чтобы посетить святые места. Вернувшись в своё село Покровское, он почувствовал, что почти для всех тут он был многопочитаемым и даже «святым». Его вызвала из Покровского государыня, умоляя в своём письме немедленно приехать в Петроград и ещё раз помочь наследнику престола против тяжёлого недуга. По приезде в столицу Распутин пережил тут самое жестокое преследование со стороны своих противников из высшего круга, решивших отстранить его во что бы то ни стало от августейшей семьи. Он почувствовал тут даже опасность для своей жизни. Епископ Гермоген, монах Илиодор и другие нападали на него и угрожали даже смертью. Распутин, воздерживаясь дотоле от жалоб кому бы то ни было на своих преследователей, обжаловал их на этот раз перед государем. Гермоген и Илиодор были сосланы, а Феофан, духовник царицы, был удалён от Двора. Старец показал, врагам свою силу, и они оставили его в покое. «Царь всего русского народа, а не только привилегированной верхушки. Крестьянству нужно дать землю, нужно закрыть водочную монополию и строить в деревнях школы и больницы», — это была вкратце распутинская программа, которую он выражал не раз, но с которой никак не могли согласиться правые круги.

Распутин со своим мощным влиянием при Дворе остался одиноким. Раньше его возили по этому городу и за ним ухаживали люди правого круга, теперь же не было с ним никого. Влиятельный старец остался в своей полупримитивной жизни беспомощным ребёнком, почти без средств и без ориентировки в столице. Обеспеченность его расходов жизни из царской казны не была регулярной, а сам он не умел, да и не имел охоты разумно распоряжаться своими средствами и самостоятельно устраивать свою жизнь. Высокопоставленные правые круги всего этого не учли, да и куда им было это учесть. Но зато учёл всё это Аарон Симанович [1] Аарон Симанович покинул Россию перед революцией с большими средствами, сколоченными им в Петрограде. После войны дочь Распутина, Мария, нашла его в Берлине, хотя тот отказался помочь ей. Симанович издал в 1928 году свою книгу: «Rasputin, der allmachtige Bauer», в которой с бессовестной откровенностью и заносчивостью подробно описал всю свою деятельность в Петрограде, которой послужил на пользу мировому еврейству и на позор и осквернение России. Аарон Самуилович Симанович числится в списках русских масонов в эмиграции, изданных Н. Свитковым. со своим отчётливым и ясным расовым сознанием и сообразительным ходом мыслей. Для него оставленный «на улице» Распутин был лёгкой и драгоценнейшей добычей, за которой он наблюдал уже давно.

Рамсин поднялся с места и, взяв стакан с вином, стал прохаживаться туда и сюда по залу. Он отпивал глоток вина и ходил дальше задумавшись, отпивал другой и продолжал шагать. Он подошёл вдруг ближе к слушателям и продолжил.

— Неизвестно, что было бы, если бы правые круги не оттолкнули так безрассудно Распутина от себя. Они могли бы этого влиятельного человека как-нибудь успокоить, хотя бы для виду согласиться с ним и не выпускать его из-под своего контроля, они могли бы подчинить себе его характер и даже имели бы большие шансы использовать его не для личных, эгоистических целей, для целей отечественных. Но, к сожалению, у нас в Питере давно уже нет среди высокопоставленных особ людей дальновидных, людей государственного ума. Всё там у них решается с точки зрения кастовой, с точки зрения чисто сословных интересов. Никто там даже не подумал о том, что такая величина, какой стал к этому времени старец, могла быть использована врагами России, тайными агентами которых была полна столица. В окружении великого князя Николая Николаевича были люди, хваставшиеся своими познаниями тайной европейской политики и происков мирового заговора, но, очевидно, это было лишь легкомысленным бахвальством, за которым скрывались умственная бедность и духовная нищета. Господа, мы так богаты там, на верхах, этой умственной бедностью и духовной нищетой, что даже обидно становится. Эта нищета, мне кажется, будет стоить нам очень дорого.

Рамсин сел на своё место, допил вино и продолжал:

— Симанович [2] Содержание рассказа Рамсина построено на основании замечательного исследования распутинского вопроса др. Рудольфом Куммером в книге «Rasputin, ein Werkzeug der Juden». Все выдержки приведены в переводе с немецкого. , как я уже сказал, был умнее некоторых из наших князей. Он предложил Распутину помощь... материальную и «духовную». Симанович был не намного моложе Распутина. Он из небогатой еврейской семьи в Киеве. Изучил там ювелирное дело и скоро приобрёл собственную мастерскую. Киев скоро показался ему узкой провинцией. С помощью родственников жены, живших в Петрограде, и ещё больше через протекцию жены министра Витте, Матильды, еврейки, Симанович переселился в северную столицу. На новом месте он скоро пошёл в гору и достиг того, о чём давно мечтал: богатой и удобной жизни. Он узнавал тут людей, искал выходных знакомств и успешно пробирался в среду людей высшей сферы, с которыми знакомился в игорных клубах и на скачках. Он был постоянно под рукой, если кто-то нуждался в деньгах. Он познакомился вначале с братьями — князьями Виттгенштейн, офицерами царской гвардии. Следующее знакомство он сделал с гофмейстером Двора, французом Поансе, с которым вместе открыл игорный дом, который пайщики скрыли под безобидной вывеской шахматного клуба. Симанович скоро узнал о слабостях царского окружения, о непонимании и беспомощности этих людей вести своё хозяйство, о постоянной их нужде в деньгах, о их страстях и недостатках. Он легко знакомился с ними в своём игорном клубе, был у них постоянно под рукой в случае проигрыша. Этим путём, тут больше, там меньше, он привязывал их к себе, а часто даже ставил некоторых из них в зависимость от себя. Так, он заинтересовал обоих князей Виттгенштейн стать пайщиками своего игорного клуба и этим путём сделал их послушным орудием своих дальнейших происков при Дворе. Своими займами, деловыми советами и непосредственной помощью при заключении разных сделок он сделал себя в придворных кругах настолько популярным и нужным, что скоро знал всех, имел дело с особами самого высокого положения. Он обдуманно и не спеша пробирался в царский Двор, расставляя свои силки, разузнавал о слабостях и о скандальной стороне жизни вельмож и готовился к шантажу высокого стиля. Круг своих клиентов Симанович поделил на две группы. Люди, важные для его дальнейших планов, пользовались у него даже беспроцентными займами, за ювелирные вещи выплачивали ему дешевле и в рассрочку. Люди меньшего значения должны были платить на позаимствованные деньги ростовщические проценты. Круг должников Аарона Симановича, состоявший из влиятельных людей и молодых аристократов, постоянно рос. Он был уже знаком даже с людьми из свиты государя: с князем Дадиани, Амилахвари и со всеми офицерами царской охраны. Из приближённых к царице дам он был знаком с принцессой Орбелиани, с Вырубовой, с Никитиной и княгиней Астман-Галицыной. В дамском обществе высшего круга он слыл как самый солидный ювелир. Через посредство принцессы Орбелиани он был представлен и самой царице, которая нуждалась в совете опытного ювелира. Симанович с особым вниманием исполнял желания государыни и стал её поставщиком разных драгоценностей. Он добился, наконец, своего. Он пробрался на царский Двор. Он стал «придворным ювелиром» [3] В своей книге Симанович с самодовольством и бахвальством писал между прочим: «Мне была известна её (царицы) экономность, поэтому я давал особенно низкую цену драгоценным украшениям, которые она покупала у меня. Купив у меня что-либо, она обращалась к своему придворному ювелиру Фаберже. Если тот поражался низкой цене купленных у меня вещей, то она была очень рада этому. Для меня же благонаклонность царицы была самым главным. Часто она покупала у меня драгоценности на отплату, на что я охотно соглашался и доставлял ей этим особенное удовольствие. Особы из её окружения также хотели покупать у меня драгоценности на таких условиях. Они старались через меня иметь выгоду, и я шёл им охотно навстречу. Моей целью было завоевать благоволение ко мне этих людей, и я этого добился. Эти люди после старались быть признательными за мои услуги». .