Андрей Косёнкин - Юрий Данилович - След

«Ты всё-таки поднял щит, Михаил? Ты знаешь, на что идёшь?»

Именно! Знал, на что шёл Михаил Ярославич, когда выводил к Бортенево навстречу Юрию и татарам тверские полки! Потому что ведал свой путь.

Есть рубежи, за которые нельзя отступать.

Пожалуй, впервые после Калки и Сити [74] …впервые после Калки и Сити… - На р. Калка 31 мая 1223 года произошло первое сражение русских и половецких войск с монголо-татарскими войсками, одержавшими победу. Ситская битва (4.03.1238 г.) - сражение между войсками великого князя владимирского Юрия Всеволодовича и монголо-татарами. В результате поражения русских войск сопротивление князей Северо-Восточной Руси было сломлено. такими силами встретились русские с татарами не на стенах осаждённых городов, чего и прежде было в избытке, но в чистом поле и в честной битве.

Правда, о Калке и Сити, где русских разбили наголову, знают все, а вот о Бортенево если и знают, так почему-то вспоминают не часто.

Юрьев стан расположился на правом берегу Волги. Бортеневское урочище, огромное поле, точно подкова с трёх сторон окружённое где густым, где сквозным лесом, незамкнутой стороной обращено было в сторону Волги. Чтобы достичь Твери, миновать его было никак нельзя. Да и не для того Тверской привёл сюда войско, чтобы пропустить Юрия.

Кабы Юрий не был бездарен, он бы позаботился о том, чтобы стройней выстроить свои порядки, он бы подумал, кого пускать наперёд, кого - после; да мало ли что мог предпринять на его месте другой полководец, владея столь неоспоримым и могучим численным превосходством. Однако Юрий, знать, настолько был уверен в своей победе, настолько горячился скорее столкнуться с дядей, настолько «искал его головы», что свою-то голову долго не ломал, как выгодней биться в тех условиях, которые навязал ему Михаил.

Да и Юрьевы воеводы, знать, с усмешкой повели на тверичей свои рати - мыслимо ли Михаилу устоять перед такой силищей, в самом деле? Да ведь и ратники, поди, не о том думали, как помирать придётся, а уж предвкушали, как в сами Тверь войдут. Коли в Коснятине да в Вертязине огрузились такой добычей, что выше и некуда, так какая же награда их ждёт в самом стольном городе? Чай, не зря полной чашей-то Тверь зовут!

К тому же за три месяца непрерывных побед, надо полагать, совершенно потеряли они опаску: ежели где и встречали доблестные воины сопротивление, так только меж девичьих ног. Не иначе и теперь, легко проломить надеялись.

А уж татары-то и вовсе с лёгким сердцем понужали коней: эко дело-то славное - русских бить! Русский-то против татарина худо бьётся…

Якши татарину на Руси махать сабелькой!

И была битва.

Михайловы пешцы, в основном из простых горожан да из тех излиха злых мужиков, что к великому князю в Тверь на месть прибежали, выдвинувшись далеко вперёд навстречу противнику из глубины «подковы», стояли плечом к плечу, густыми рядами. У кого топор в руках, у кого сулица, у кого кистень на паворзне, у кого меч, у кого булава, у кого кака ина железяка, а кто и с вилами. У кого кольчужка, у кого щит, а у некоторых вся-то бронь - худой тулупишко нараспашку. Помирать пошли мужики.

С взгорка накатаете бегут на них москвичи, костромичи, переяславцы, юрьевцы, прочие, да вся Русь бежит, посмеивается:

«Эку драну ратишку великий князь выставил! Знать, и впрямь - не велик! Ломи его! Этих тверичей!»

А напозади уж татары визжат, коням губы на злобу железами рвут.

«У-у-у-у-у-у-р-р-ра-а-ай! Гу-у-у-у-у-у-у-у-у!..» - то ли с земли на небо несётся дикий вой, то ли с неба на землю падает, точно бесы запели.

Столкнулись. Да ведь и столкнуться-то не успели. Как приблизились на бой стрелы, из-за густых рядов мужиков, что так и стоят неподвижной стеной в последней решимости, из-за их спин (а кажется, будто на плечи к ним вспрыгнули!) вдруг возвысились лучники - откуда и появились? Ан, оказывается, поле-то позади мужицкой стены телегами перегорожено. Вот на те телеги, когда надобно стало, и вспрыгнули лучники. И без того в тот день хмурое, небо почернело от стрел. Задние ещё прут во всю мочь, а передние-то им уж под ноги валятся. Не понять с чего?

«Чтой-то этакое в небесах звенит, точно в знойный день жаворонки чиликают? А? Что это, Господи?» - вон ещё один, задрав голову, горлом смерть словил.

А стрелки-то с телег бьют без устали! И не скинуть их за мужицкими спинами. И до тех мужиков не достать копьём. Да сами-то мужики не выдержали, кинулись на обидчиков. Ну, здесь уж иная сеча пошла. Не сеча - крошево! Только топоры красны залетали.