Геннадий Ананьев - Андрей Старицкий. Поздний бунт

Знали князья и бояре и то, что царь Иван Васильевич, почувствовав себя получше, решил оженить сына-на-ледника и выдать замуж дочь Феодосию [54] [54] Феодосия Ивановна (1475-?) - великая княжна. В 1488 г. Иван III отказал императору Священной Римской империи Фридриху III, просившему ее руки для своего племянника маркграфа Альбрехта, посчитав этот брак неравным для дочери русского государя. В 1500 г. он выдал дочь за боярина и воеводу В. Д. Холмского. . Измена Мухаммед-Амина и его коварное вторжение стали помехой свадьбам, теперь же, когда татары ушли и вряд ли в ближайшее время повторят поход, можно спокойно пировать. Чем скорее те пиры начнутся, тем лучше, ибо здоровье царя не ахти какое.

Действия воевод обескуражило Хабара-Симского и даже возмутило. Ему оставалось одно: самому бить челом государю Ивану Васильевичу либо его сыну, великому князю, говорить об отрядах для защиты Нижнего Новгорода и о литовцах. Он уже самолично освободил пленников-героев. Они стали почетными гостями в каждом доме, их принимали с великим уважением, отводили лучшие покои, но, как понимал Хабар-Симский, за подобное самовольство, хотя поступил он по совести и чести, можно угодить в подземелье Казенного двора. Теперь ему надлежит добиться царского слова, сделать это было бы куда проще, сумей он рассказать воеводам, шедшим на подмогу, о самоотверженности литовских ратников при защите города. Они вполне оценили бы его меры, стали бы ходатаями перед царем. А коль такого не произошло, нужно непременно ехать в столицу самому и в одиночестве бить челом правителям. Вначале он собирался взять с собой и литовцев, но, поразмыслив, отказался от этой затеи. Поехал сам-один.

Прибыл он в Москву как раз накануне свадьбы великого князя Василия Ивановича и Соломонии [55] [55] Сверчкова-Сабурова Соломония Юрьевна (?-1542) - первая жена Василия III. В 1504 г. выбрана из 1500 претенденток. В 1525 г. пострижена в монахини под именем Софьи. , и сразу - в Разрядный приказ [56] [56] Разрядный приказ - в его ведении были военные силы государства, назначение воевод, жалованье дворян, руководство военными действиями, пограничной службой. . Встретили его чуть не объятиями, однако о том, удастся ли в скором времени встретиться с государем или великим князем, высказали сомнение. Дьяк Разрядного приказа только одно пообещал:

- Оповещу великого князя Василия Ивановича. Ныне у него в руках все государевы вожжи. По его слову и поступим. Будь пока в своем московском доме. Повремени гостевать у друзей, пока не прояснится.

- Что делать, коль так? Подожду.

Не пришлось долго ждать. Собрался побаниться с дороги, а тут - посыльный от великого князя:

- Поспеши с одеванием. Государь к себе на обед кличет.

До Кремля - рукой подать. Там Хабара-Симского уже ждали дворяне у Красного крыльца.

- Великий князь Василий Иванович перед трапезой с тобой желает говорить. Поспешим.

Василий Иванович не один. Двое его братьев в палате: Дмитрий и Андрей.

«Даже малого приучает к державству», - отметил про себя воевода и поклонился поочередно всем троим.

- Садись, воевода. Молодцом, что отстоял Нижний Новгород. Знатно ныне тебя пожалую. Прилюдно. За трапезой. Сейчас же расскажи обо всем подробно.

Отчего же не рассказать, коли сам великий князь, завтрашний единовластец, просит. Повел, однако, Хабар-Симский рассказ не столько о стойкости горожан и особенно ратной ловкости и мужестве пленных литовцев, сколько о необходимости усилить ближние к Казани города крепкими отрядами и, возможно, возвести новые крепости между Казанью и Нижним Новгородом, которые стали бы воротынцами для непреодолимых затворов.

- Припозднимся мы, Казань свои крепости поставит. Чувашей и мордву с эрзей подомнут под себя полностью и бесповоротно, как булгар. Вот тогда почешем затылки. А то и локти кусать станем.

- Державно мыслишь. Тебе это и исполнять. С братьями моими. - Василий Иванович кивнул в сторону Дмитрия и Андрея. - После свадьбы продолжим этот разговор основательно. Позовем и дьяка Разрядного приказа. Теперь же - на пир в честь твоей знатной победы. А завтра быть тебе на свадьбе среди самых почетных гостей.

- Дозволь челом ударить до трапезы.

- Слушаю.

- Как с пленными литовцами быть? Я им пообещал именем государя освобождение. Знаю, виновен в самовольстве, приму потому любую опалу, но прошу не унизить чести царева воеводы.

- Не опалы ты достоин, хотя и проявил самовольство. Поступил же ты мудро и с великой пользой для вотчины нашей. На почестном пиру объявлю свою милость.