Сергей Голицын - Сказания о земле Московской

Возле своих жилищ разводили огороды, вскапывали (умягчали) землю деревянными с железными оковками лопатами и мотыгами, удобряли золой и навозом, сажали овощи. Самой первой была репа [3] Морковь, свекла, огурцы появились в XV веке, а картофель был вывезен из Америки лишь в XVIII. То, что репа является древнейшим овощем, между прочим, доказывается тем, что она не однажды упоминается в народных русских сказках. , ее варили и сырой грызли; любили ребятишки репой лакомиться. А еще сажали лук, чеснок, в низких местах — капусту…

Сеяли на полях лен. Любили на Руси это скромное растеньице. Любили за голубые цветочки, из льняного семени выжимали масло, а пуще всего ценился лен за то, что людей одевал. Вот почему столько песен и сказок сложил народ про лен.

А трудов и хлопот с ним набегало многое множество. И по всей Клязьме, и по другим рекам Руси женщины и девицы осенью выходили в поле дергать лен. Стебли в снопики связывали, потом везли трепать, мочить, мять, иногда в ступе толочь, все старались освободить волокна от кострики, чтобы пряжа была мягка, словно коса девичья.

А наступала зима — собирались женщины и девицы со всего села, чтобы скучно не было, в одну избу, садились к прялкам, в левые руки веретена брали и крутили их между пальцами.

Веретено — это гладкая, с заостренными концами палочка. На один конец веретена надевалось для тяжести малое колечко — пряслице из обожженной глины либо из твердого камня-шифера.

И крутилось, и жужжало веретено в тонких девичьих пальцах, и выходила из льняной пряжи нитка. И пели девицы, либо старые бабушки сказки сказывали. А потом на ткацких станах из тех нитей ткали, коли погрубее — холст, коли потоньше — полотно.

Одно тысячелетие сменялось другим, и народы сменялись, а на Руси с древних времен женщины и девицы ткали, и даже теперь кое-где по деревням ткут, правда, не полотно, а половики полосатые. Ткацкий стан, именно стан, а не станок, какой был у древних греков, примерно таким и остался до нашего времени.

Между деревянными стойками станины идет валик, надевается основа из многих нитей, а поперечная нить тянется то направо, то налево, и ткачиха ее бердой придавливает. Хлопает берда, и ткется помалу-помаленьку полотно.

Каждой девице много аршин [4] Аршин — 71.12 сантиметра. полотна полагалось наткать на приданое. Как приходила весна, расстилали они вытканные ими длинные полотнища по склонам горок, чтобы дождик мочил, чтобы солнышко сушило, чтобы выбеливались полотна белее снега. И смотрели, прикидывали девицы — которая больше других наткала. Ей, самой усердной, в награду на голову венок из колокольчиков надевали.

Прясть, ткать, вышивать — это равно умели и переселенцы с берегов Днепра, и те, кто давно жил по Клязьме, умели все женщины на Руси — княгини, боярыни, посадские, крестьянки, до самой беднейшей, у кого и жилья не было. Сохранились вышитые разноцветными нитями пелены, правда, позднейших времен, начиная с XIV века; над такими пеленами женщины по нескольку лет трудились, глаза портили.

Из отбеленного полотна, из холста шили одежду. У мужчин рубахи были покороче, у женщин подлиннее. И непременно пускали по вороту, по рукавам, по низу вышивки цветными нитями. Находились такие мастерицы, что выдумывали узоры из птиц, из листьев с цветами…

По деревням одежду обычно шили сами, а по городам для людей зажиточных с давних пор шили одежду мастера-портные.

Так одевались русичи да и другие народы Европы и Азии в летнюю пору. А зимой носили одежду шерстяную и меховую.

Ради мяса и ради шерсти разводили овец. Их стригли, шерсть мыли, гребнями чесали, на прялках пряли, красили в разные цвета.

Князю полагалось ходить в длинной, до пят, шерстяной одежде красного цвета, и непременно с вышивками; бояре и дружинники носили одежду покороче и других цветов. А холопы и крестьяне надевали короткие шерстяные рубахи, шнурком подпоясанные.

олько на следующую весну обнаружили переселенцы, какою радостью могла одарить их северная природа. Эта радость была — пчелы. В несметном числе, с жужжанием перелетали маленькие труженицы с цветка на цветок, нектар собирали, таскали в свои жилища, устроенные в дуплах старых деревьев. Опасаясь медведей-разбойников, выбирали они дупла под самыми макушками.