Оноре де'Бальзак - Сочинения

Я протягиваю вам дружески руку и рассчитываю, что не ваше сердце, но ваш ум, поможет нам теперь чувствовать себя вместе, как брат и сестра, и покончим на этом нашу переписку, между Тушем и Герандой, которая представляет довольно оригинальное явление.

Беатриса де Кастеран».

Баронесса, до крайности взволнованная всеми мелочами и ходом любви сына к красавице де Рошефильд, не могла спокойно сидеть в зале за вышиваньем и поминутно взглядывала на него. Наконец, она встала с кресла и подошла к нему, со смелым и вместе нерешительным видом. Она была в эту минуту похожа на куртизанку, которая хочет добиться какой-нибудь уступки.

– Ну, что? – спросила она, вся дрожа, не упоминая прямо о письме. Калист показал ей бумагу и прочел письмо. Оба эти чудные существа в своей наивной простоте не увидали в этом решительном, но коварном ответе лукавства и западни, расставленной ему маркизой.

– Она благородная, чудная женщина! – сказала баронесса, глаза которой стали влажными. – Я буду за нее молить Бога. Я не думала, что женщина, покинувшая мужа и ребенка, может остаться такой добродетельной! Она достойна прощения.

– Разве я не прав, боготворя ее? – сказал Калист.

– Но к чему приведет тебя эта любовь? – воскликнула баронесса. – Ах! дитя мое, как опасны женщины с такими благородными чувствами! Дурных можно меньше опасаться. Женись на Шарлотте де Кергаруэт, выкупи две трети наших фамильных земель. Продав несколько ферм, мадемуазель де Пен– Холь может сделать это великое дело и будет заботиться о твоих владениях. Ты можешь оставить твоим детям хорошее имя, хорошее состояние…

– Забыть Беатрису? – сказал Калист глухим голосом, устремив глаза вниз.

Он оставил баронессу и пошел к себе, чтобы ответить маркизе. Г-жа дю Геник запечатлела в своем сердце письмо г-жи де Рошефильд; ей хотелось знать, на что может надеяться Калист. В эти часы, шевалье дю Хальга гулял обыкновенно со своей собачкой; баронесса, уверенная, что встретит его на прогулке, надела шляпу, шаль и вышла. Видеть баронессу дю Геник в Геранде в другом месте, кроме церкви или на двух аллеях, излюбленном месте праздничных прогулов, в сопровождении мужа и мадемуазель де Пен-Холь, было таким необычайным явлением, что по всему городу через два часа только и было разговору при встрече:

– Г-жа дю Геник выходила сегодня, вы знаете?

Вскоре эта новость достигла ушей мадемуазель де Пен-Холь, которая сказала племяннице:

– У дю Геников происходит что-то особенное.

– Калист безумно влюблен в красавицу маркизу де Рошефильд, – сказала Шарлотта, – мне нужно бы уехать из Геранды и возвратиться в Нант.

В эту минуту, шевалье дю Хальга, удивленный тем, что его искала баронесса, отвязал свою Тизбе, видя, что ему невозможно делить свое внимание.

– Шевалье, занимались ли вы когда-нибудь романами? – спросила баронесса.

Капитан дю Хальга самодовольно выпрямился. Г-жа дю Геник, не упоминая ни про сына, ни про маркизу, повторила ему любовное письмо и спросила, как надо понимать такой ответ. Шевалье насторожился и гладил подбородок, слушая и изредка делая маленькие гримасы. Наконец, он с хитрым видом посмотрел пристально на баронессу.

– Когда кровные скакуны должны брать барьеры, они сначала подходят и обнюхивают их, – сказал он. – Калист будет счастливейшим малым на свете.

– Тише, – сказала баронесса.

– Я нем. Прежде, это было моим единственным преимуществом, – сказал старый шевалье. – Погода хорошая, – продолжал он, помолчав, – ветер северо-восточный. Черт возьми! Как шла хорошо по этому ветру «Красавица-Курица» в тот день, когда… Но, – вдруг сказал он, – у меня звенит в ушах и боль в боках, погода переменится. Вы знаете, что битва, которую выдержала «Красавица-Курица», стала так известна, что женщины даже носили уборы ее имени. Г-жа де Кергаруэт первая явилась в оперу в таком уборе. «Вы причесаны, как победительница», сказал я ей. Эти слова стали повторять во всех ложах.

Баронесса снисходительно слушала старика, который, верный законам галантности, проводил ее до переулка, оставив Тизбе. У шевалье вырвалась тайна рождения Тизбе; Тизбе была внучка очаровательной Тизбе, собачки адмиральши де Кергаруэт, первой жены графа де Кергаруэт. Этой последней Тизбе было восемнадцать лет. Баронесса быстро вбежала к Калисту, чувствуя себя так легко и радостно, точно сама любила. Калиста не было; Фанни увидала на столе сложенное, но не запечатанное письмо, адресованное г-же де Рошефильд. Непреодолимое любопытство толкнуло встревоженную мать прочесть ответ сына. Ее нескромность была жестоко наказана. Она почувствовала ужасную боль, увидав, в какую пропасть толкает Калиста его любовь.