Оноре де'Бальзак - Сочинения

– Если вас интересуют эти виды, – сказала Камиль, – то вам надо обойти с Калистом вокруг Круазига. Там есть чудные скалы, гранитные каскады, маленькие бухты с естественными водоемами; там можно видеть самые причудливые вещи, и, наконец, море с тысячами мраморных обломков, с массой интересного. Вы увидите, как женщины делают дрова: они прилепляют коровий навоз по стенам, сушат его и кладут глыбами, как в Париже; а зимой здесь греются этими дровами.

– Вы рискуете Калистом? – смеясь, спросила маркиза, намекая тоном на то, что вчера Камиль, сердясь на Беатрису, заставила ее занимать Калиста.

– Ах, милая моя, когда вы узнаете ангельскую душу этого ребенка, вы поймете меня. В нем красота это не главное, надо узнать это чистое сердце, эту наивность, это удивление при каждом новом шаге, сделанном в области любви. Какая вера! Какая чистота! Какая прелесть! Древние были правы, окружая культом святую красоту. Не помню, кто из путешественников говорил нам, что лошади на свободе выбирают себе в главари самую красивую. Красота, милая моя, это гений; она верная примета, данная природой самым совершенным ее творениям, она самый верный символ точно так же, как и величайшая случайность. Можно ли вообразить себе ангела с уродливой фигурой? Разве у них красота не соединяется всегда с силой? Что нас заставляет целыми часами простаивать в Италии перед иными картинами, где гений в продолжение нескольких лет старался изобразить одну из случайностей природы? Положа руку на сердце, разве к нравственному величию мы не хотели бы всегда добавить идеальную красоту? Калист – это осуществившаяся мечта, он храбр, как лев, который спокоен, не подозревая, что он царь. Когда Калист не стесняется, он умен; мне нравится в нем эта застенчивость молодой девушки. Душа отдыхает на этом сердце от всей испорченности, от научных мыслей, от литературы, от света, от политики, от всех этих бесполезных вещей, которые губят наше счастье. Я сделалась теперь тем, чем никогда не была, ребенком! Я уверена в нем, но я нарочно притворяюсь ревнивой; он бывает всегда так доволен этим. Впрочем, это тоже мой секрет.

Беатриса прогуливалась, задумчивая и молчаливая, а Камиль выносила невыносимую муку и бросала на нее украдкой огненные взгляды.

– Ах, милая, ты счастлива, – сказала Беатриса, опираясь на руку Камиль, точно истомившись от какой-то внутренней борьбы.

– Да, очень счастлива! – отвечала с горечью бедная Фелиситэ.

Обе женщины в полном изнеможении упали на скамейку.

Ни одна женщина не была никогда подвержена такому искушению, такому тонкому маккиавелизму, как маркиза за эту неделю.

– А я! Видеть неверности Конти, переносить их!..

– А почему тебе не бросить его? – сказала Камиль, видя, что настала благоприятная минута нанести решительный удар.

– Да разве я могу?

– О! Бедное дитя…

Обе машинально смотрели на группу деревьев.

– Я пойду, потороплю завтрак, – сказала Камиль, – наша прогулка придала мне аппетит.

– А наш разговор лишил меня его, – сказала Беатриса.

Беатриса в утреннем туалете вырисовывалась своей белой фигурой очень отчетливо на золотом фоне листвы. Калист, прокравшийся через гостиную в сад, шел медленно по аллее, чтобы как будто нечаянно встретиться с маркизой; Беатриса, увидав его, слегка вздрогнула.

– Чем я не понравился вам вчера? – спросил Калист, обменявшись несколькими банальными фразами.

– Вы мне так же мало нравитесь, как и не нравитесь, – сказала она кротким голосом.

Тон, весь вид и чарующее обаяние маркизы придали Калисту бодрости.

– Я ничего не составляю для вас, – сказал он взволнованным голосом, с глазами, затуманившимися от слез.

– Разве мы не должны быть чужими друг другу? – отвечала маркиза. – У каждого из нас есть своя искренняя привязанность…

– Ах! – быстро возразил Калист, – я любил Камиль, но не люблю уж больше.

– А что же вы делаете каждый день, целое утро? – спросила она с ядовитой улыбкой, – Я не могу, поверить, чтобы, несмотря на свою страсть к табаку, Камиль предпочитала сигару вам, и, что вы, несмотря на ваше поклонение женщинам-авторам, проводили бы четыре часа за чтением женских романов.

– Вы знаете?.. – воскликнул наивный бретонец, все лицо которого сияло от счастья, что он видит свой кумир.

– Калист, – порывисто воскликнула Камиль, внезапно показываясь перед ними; она прервала его слова, схватила за руку и увлекла на несколько шагов дальше; – Калист, а то ли вы мне обещали?