Оноре де'Бальзак - Сочинения

– Молодец, что сообразил.

– Я полагаю, – отвечал Гасселен.

– Сынок, – сказал отец, выходя с Фанни на крыльцо, – побереги лошадей, ведь им придется сделать двенадцать лье.

Калист уехал, обменявшись глубоким, значительным взглядом с матерью.

– Дорогое сокровище, – сказала она, когда он выезжал из арки ворот, нагнув голову.

– Да сохранит его Бог! – отвечал барон, – нам такого уже не сделать больше.

Баронессу передернуло от этих слов, вполне соответствовавших гривуазному тону провинциальных дворян.

– Племянник мой вовсе не настолько любит Шарлотту, чтобы ехать к ней навстречу, – сказала старая барышня Мариотте, убиравшей со стола.

– В Туш приехала знатная дама, маркиза, вот он и бегает за ней. Что же! Это ему по годам, – сказала Мариотта.

– Они нам его убьют, – сказала мадемуазель дю Геник.

– Это не убьет его, барышня; напротив, – возразила Мариотта, по-видимому, счастливая счастьем Калиста.

Калист скакал так, точно собирался зарезать лошадь; Гасселен очень кстати спросил у него, собирается ли он приехать до отхода судна, но это вовсе не входило в его расчеты, ему не хотелось ни видеть Клода и Конти, ни чтобы они увидали его. Тогда молодой человек замедлил шаг лошади и с нежностью устремил взгляд на следы от колес кареты, оставшиеся на песчаной дороге: Его охватывала безумная радость при одной мысли: «Она проезжала здесь, она опять будет здесь возвращаться, ее взор останавливался на этих лесах, на этих деревьях!»

– Прекрасная дорога, – сказал он Гасселену.

– Ах, сударь, Бретань самая красивая страна в мире, – отвечал слуга. – Разве есть еще где-нибудь такие цветы на изгородях, такие извилистые свежие тропинки?

– Ни в какой другой стране, Гасселен.

– Вот экипаж Бернуса, – сказал Гасселен.

– Мадемуазель де Пен-Холь и ее племянница, наверное, едут, спрячемся, – сказал Калист.

– Здесь, сударь? В уме ли вы? Ведь мы окружены песками.

Экипаж, поднимавшийся на песчаный холм, лежавший выше С.-Назера, предстал глазам Калиста во всей Наивной простоте своего бретонского устройства.

– Мы оставили в большом беспокойстве мадемуазель де Пен-Холь, ее сестру и племянницу; все места были заказаны таможней, – сказал Гасселену кондуктор.

– Я погиб! – воскликнул Калист.

Действительно, весь экипаж был наполнен служащими, которые, без сомнения, должны были сменить своих товарищей у соляных болот. Когда Калист приехал на небольшую площадь, которая идет кругом церкви С.-Назера и с которой открывается вид на Пембеф и на величественное устье Луары, выдерживающей натиск моря, он нашел здесь Камиль и маркизу; они махали платками в знак последнего «прости» двум отъезжавшим на пароходе. Беатриса была очаровательна в этой позе: на лицо ее падала слабая тень от соломенной шляпы с раковинами и лентой пунцового цвета; на ней было муслиновое платье с цветами, выставленная вперед узенькая ножка была обута в зеленые ботинки; она опиралась на тонкий зонтик и показывала свою изящную ручку в прекрасной перчатке. Женщина на скале – точно статуя на пьедестале – представляет необыкновенно грандиозную картину. Конти мог видеть, как Калист подошел к Камиль.

– Я подумал, – сказал молодой человек мадемуазель де Туш, – что вам придется возвращаться одним.

– Вы хорошо сделали, Калист, – отвечала она, пожимая ему руку.

Беатриса обернулась, посмотрела на своего юного влюбленного и метнула на него один из самых повелительных взглядов своего репертуара. Улыбка, подмеченная маркизой на красноречивых губах Камиль, Заставила ее понять всю вульгарность этого приема, достойного мещанки. Тогда г-жа де Рошефильд, улыбаясь, сказала Калисту:

– Разве это не дерзость, думать, что я дорогой могу надоесть Камиль?

– Милая моя, один мужчина для двух вдов не лишний, – сказала мадемуазель де Туш, беря под руку Калиста и предоставляя Беатрисе смотреть в след пароходу.

В эту минуту Калист услыхал по наклонной улице, ведшей к так называемой С.-Назерской пристани, голоса мадемуазель де Пен-Холь, Шарлотты и Гасселена, болтавших точно сороки. Старая девица расспрашивала Гасселена, зачем он со своим господином очутились в С.-Назере; экипаж мадемуазель де Туш наделал много шума. Молодой человек не успел отойти, его заметила Шарлотта.

– Вот Калист! – воскликнула маленькая бретонка.

– Предложите им место в моем экипаже, их горничная может сесть рядом с кучером, – сказала Камиль, знавшая, что г-жа де Кергаруэт, ее дочь и мадемуазель де Пен-Холь остались без мест.