Array Коллектив авторов - 12 великих трагедий

И Малатеста жив?

Он умер.

Умер?
О, если б ты, не медлящая смерть,
Могла еще немного подождать,
Твой долг свершил бы я!

Еще не поздно!
Тот, кем отец твой продан, жив еще.

Отец был продан?

Оценен, как вещь,
И за назначенную цену продан.
На вольном рынке был уступлен он
Тем, кто его считался лучшим другом,
Кому он верил и кого любил,
С кем братства узами был долго связан.

Предатель жив!

Его ты сам увидишь.

Так жив Иуда! Хорошо же! Всю землю
Я сделаю «землею крови», ибо
На ней висеть он должен!

Ты Иудой
Его зовешь? Да, как Иуда, он
Предатель, – но иной он ждал награды:
Не тридцать сребреников, много больше!

За кровь отца что ж получил он?

Много…
Поместья, виноградники и замки,
И княжества, и земли…

От которых
Он сохранит шесть локтей – для могилы!
Где ж гнусный шут? Где негодяй проклятый?
Скажите, где он? Пусть он будет в панцырь
Одет, и в сталь до самых пят закован,
И охраняем тысячью людей,
Я поражу его сквозь копья, буду
Смотреть, как потечет вдоль по кинжалу
Кровь черная его. Скажите, где он,
И я его убью.

И это месть?
Безумец! Смерть не суждена ль нам всем?
И тем она желанней, чем внезапней.

Был предан твой отец, – и в этом все.
Предателя предай же в свой черед.
Тебя введу я в дом его, ты должен
Сидеть с ним за столом, есть тот же хлеб…

О, горький хлеб!

Ты слишком прихотлив:
Месть подсластит его! Ты должен ночи
С ним пировать, пить из единой чаши,
Его стать другом, чтоб тебя любил он
И тайны все свои открыл тебе!
Захочет он веселья – будь веселым;
Его порой охватит ли печаль
Будь грустен сам. Когда ж приспеет время…

Ах, я тебе не верю! Юн твой дух
И необуздан; слишком буйный гнев
Не в силах ждать, во имя высшей мести,
Но в страсти гибнет…

Ты меня не знаешь.
Скажи, кто он, – и я готов во всем
Повиноваться.

Хорошо. Когда
Приспеет время и удобный случай,
И будет враг в сетях, тебе с послом
Подам я знак.

И как его убью я?

В ту ночь к нему прокрасться должно в спальню;
И если ты его застанешь спящим,
Сначала разбудить; потом за горло
Рукой схватить – да, так – и рассказать,
Кто ты, чей сын, за что ты мстишь ему.
Дозволь ему просить пощады, пусть
За жизнь свою он предлагает цену;
Когда ж он обещает все богатства
Скажи, что золота тебе не надо
И что пощады нет! И соверши все.
Но поклянись, что не убьешь ты раньше,
Чем прикажу я! Или я уйду,
Ты будешь жить в неведеньи, как прежде,
И твой отец не будет отомщен!

Отца мечом клянусь!

Палач на рынке
Его пред всем народом преломил.

Отца могилой…

Где его могила?
Отец твой не лежит в земле; развеян
Был прах его по ветру, и разнесся
По улицам он Пылью, беднякам
Слепя глаза… А голову его,
Одев на острие ворот тюремных,
Оставили на поруганье черни,
И та его дразнила языком…

Так чем же клясться? Памятью отца,
Священной мне, его позорной казнью,
Предательством коварным друга, всем,
Что мне еще осталось, – я клянусь:
Не подыму я на него руки
До приказанья; после – Бог да примет
Проклятый дух: как пес, убит он будет.
Но знак? Какой же знак?

Вот – твоего
Отца кинжал.

О, дайте рассмотреть мне!
Припоминаю, дядя мой названый,
Старик, которому я отдан был,
Мне говорил, что был я в плащ завернут,
И были вышиты два леопарда
На нем по золоту – такие ж точно!
Но, вылиты из стали, мне милее
Вот эти: с ними к цели путь прямее!..
Отец вам ничего не поручил
Мне передать?