Array Коллектив авторов - 12 великих трагедий

Аркадина.Петруша!

Сорин.А?

Аркадина.Ты спишь?

Сорин.Нисколько.

Пауза.

Аркадина.Ты не лечишься, а это нехорошо, брат.

Сорин.Я рад бы лечиться, да вот доктор не хочет.

Дорн.Лечиться в шестьдесят лет!

Сорин.И в шестьдесят лет жить хочется.

Дорн (досадливо) . Э! Ну, принимайте вылериановые капли.

Аркадина.Мне кажется, ему хорошо бы поехать куда-нибудь на воды.

Дорн.Что ж? Можно поехать. Можно и не поехать.

Аркадина.Вот и пойми.

Дорн.И понимать нечего. Все ясно.

Пауза.

Медведенко.Петру Николаевичу следовало бы бросить курить.

Сорин.Пустяки.

Дорн.Нет, не пустяки. Вино и табак обезличивают. После сигары или рюмки водки вы уже не Петр Николаевич, а Петр Николаевич плюс еще кто-то; у вас расплывается ваше я, и вы уже относитесь к самому себе, как к третьему лицу – он.

Сорин (смеется) . Вам хорошо рассуждать. Вы пожили на своем веку, а я? Я прослужил по судебному ведомству 28 лет, но еще не жил, ничего не испытал в конце концов и понятная вещь, жить мне очень хочется. Вы сыты и равнодушны, и потому имеете наклонность к философии, я же хочу жить и потому пью за обедом херес и курю сигары и все. Вот и все.

Дорн.Надо относиться к жизни серьезно, а лечиться в шестьдесят лет, жалеть, что в молодости мало наслаждался, это, извините, легкомыслие.

Маша (встает) . Завтракать пора, должно быть. (Идет ленивою, вялою походкой.) Ногу отсидела… (Уходит.)

Дорн.Пойдет и перед завтраком две рюмочки пропустит.

Сорин.Личного счастья нет у бедняжки.

Дорн.Пустое, ваше превосходительство.

Сорин.Вы рассуждаете, как сытый человек.

Аркадина.Ах, что может быть скучнее этой вот милой деревенской скуки! Жарко, тихо, никто ничего не делает, все философствуют… Хорошо с вами, друзья, приятно вас слушать, но… сидеть у себя в номере и учить роль – куда лучше!

Нина (восторженно) . Хорошо! Я понимаю вас.

Сорин.Конечно, в городе лучше. Сидишь в своем кабинете, лакей никого не впускает без доклада, телефон… на улице извозчики и все…

Дорн (напевает) . «Расскажите вы ей, цветы мои…»

Входит Шамраев, за ним Полина Андреевна.

Шамраев.Вот и наши. Добрый день! (Целует руку у Аркадиной, потом у Нины.) Весьма рад видеть вас в добром здоровье. (Аркадиной.) Жена говорит, что вы собираетесь сегодня ехать с нею вместе в город. Это правда?

Аркадина.Да, мы собираемся.

Шамраев.Гм… Это великолепно, но на чем же вы поедете, многоуважаемая? Сегодня у нас возят рожь, все работники заняты. А на каких лошадях, извольте вас спросить?

Аркадина.На каких? Почем я знаю – на каких!

Сорин.У нас же выездные есть.

Шамраев (волнуясь) . Выездные? А где я возьму хомуты? Где я возьму хомуты? Это удивительно! Это непостижимо! Высокоуважаемая! Извините, я благоговею перед вашим талантом, готов отдать за вас десять лет жизни, но лошадей я вам не могу дать!

Аркадина.Но если я должна ехать? Странное дело!

Шамраев.Многоуважаемая! Вы не знаете, что значит хозяйство!

Аркадина (вспылив) . Это старая история! В таком случае я сегодня же уезжаю в Москву. Прикажите нанять для меня лошадей в деревне, а то я уйду на станцию пешком!

Шамраев (вспылив) . В таком случае я отказываюсь от места! Ищите себе другого управляющего (Уходит.)

Аркадина.Каждое лето так, каждое лето меня здесь оскорбляют! Нога моя здесь больше не будет!

Уходит влево, где предполагается купальня; через минуту видно, как она проходит в дом; за нею идет Тригорин с удочками и с ведром.)

Сорин (вспылив) . Это нахальство! Это черт знает что такое! Мне это надоело в конце концов. Сейчас же подать сюда всех лошадей!

Нина (Полине Андреевне) . Отказать Ирине Николаевне, знаменитой артистке! Разве всякое желание ее, даже каприз, не важнее вашего хозяйства? Просто невероятно!

Полина Андреевна (в отчаянии) . Что я могу? Войдите в мое положение: что я могу?

Сорин (Нине) . Пойдемте к сестре… Мы все будем умолять ее, чтобы она не уезжала. Не правда ли? (Глядя по направлению, куда ушел Шамраев.) Невыносимый человек! Деспот!