Эдвард Бульвер-Литтон - Кенелм Чиллингли, его приключения и взгляды на жизнь

Покончив с этим философским взглядом на собственных предков в частности и человеческий род вообще, Кенелм Чиллингли дал ясный анализ похвал, расточаемых его отцу как человеку и землевладельцу.

– Как человек, – сказал он, – отец мой, без сомнения, заслуживает лучших слов, какие человек вообще может сказать о человеке. Но что такое человек, даже в самом лучшем его виде? Эмбрион, жалкий, борющийся за существование недоразвитый эмбрион, главное достижение которого заключается в смутном сознании того, что он всего лишь эмбрион и ничего не может сделать для своего усовершенствования, пока не перестанет быть человеком, то есть не сделается другим существом, приобретя другую форму существования. Можно хвалить собаку, потому что она законченное ens [32], а не эмбрион. Но хвалить человека, забывая, что он, в сущности, не что иное, как эмбрион, из которого впоследствии выйдет совершенно иная форма, равно противно как библейской вере в современное несовершенство человека, так и психологическому и метафизическому изучению человеческого интеллекта, предназначенного, очевидно, для целей, каковые человеку не суждено осуществить, пока он остается человеком. Не подлежит сомнению, что мой отец такой же несовершенный эмбрион, как и все присутствующие, и, подумав, вы, конечно, скажете, что это очень мало говорит в его пользу. Даже если взять хваленое физическое сложение человека, то, как вам известно, и самый совершенный из нас, согласно последним научным данным, не что иное, как потомок какого-нибудь отвратительного волосатого животного, вроде гориллы, которая, в свою очередь, произошла от мелкого морского животного, напоминающего двугорлую бутылку. И вернее всего, что рано или поздно мы все будем истреблены в процессе смены видов.

Что же касается заслуг, приписываемых моему отцу как землевладельцу, я положительно не могу согласиться с панегириками, которые вы ему так необдуманно расточаете. Всякий здравомыслящий человек должен согласиться с тем, что первая обязанность землевладельца думать не только о своих арендаторах, но и о всей нации вообще. Он обязан заботиться о том, чтобы его земля давала обществу как можно больше. Для этого землевладелец должен отдавать свои фермы с торгов, добиваясь самой высокой ренты, какую только он может получить от разумных арендаторов. В наше время передовой метод соревнования в ходу даже среди людей, профессия и компетентность которых не поддаются обычной проверке. К счастью, в земледелии принцип соревнования для отбора лучших людей встречает меньше затруднений, чем хотя бы в дипломатии, где, например, Талейрана могли бы отстранить за то, что он не знал иностранных языков, а тем более в армии, где нельзя было бы дать высший чин такому офицеру, как Марлборо, который не умел грамотно писать. Но в области земледелия – другое дело. Землевладельцу нужно только узнать, кто может дать большую плату, у кого капитал солиднее и кто беспрекословно станет подчиняться всем строгостям закона о соблюдении контрактов, составленного самыми учеными агрономами. Следуя этим правилам, рекомендуемым либеральнейшими экономистами нашего века, среди которых некоторые до того либеральны, что вовсе отрицают право собственности на землю, – следуя этим мудрым правилам, говорю я, землевладелец исполняет свой долг перед родиной. Он привлекает арендаторов, которые с помощью своих капиталов могут доставить обществу больше продуктов, что можно проверить, заглянув в их текущие счета в банках и учтя обеспечения, которые они могут дать. Об этом же свидетельствует строгость арендных условий, разработанных Либихом и впоследствии возведенных Читти в закон. Но на земле моего отца сидит множество арендаторов с малыми сельскохозяйственными знаниями и с еще меньшими капиталами, не знающих Либиха и страшащихся Читти, и никакая сыновняя любовь не может заставить меня сказать по совести, что мой отец хороший землевладелец. Свои симпатии к отдельным людям он поставил над долгом перед обществом. Вопрос, друзья мои, идет вовсе не о том, попадет или не попадет горсть таких арендаторов, как вы, в работный дом. Вопрос идет о потребителе. Производите ли вы максимальное количество зерна для потребителя?

– При всем моем уважении к самому себе, – продолжал оратор, все больше горячась, а холод, которым от него веяло, замораживал его слушателей, – при всем уважении к самому себе, я не отрицаю, что благодаря весьма несовершенной и чрезмерно сжатой образовательной программе я получил то, что в Кембриджском университете называется отличиями, но вы не должны рассматривать этот факт как залог моих успехов в жизни. Некоторые совершенно никчемные люди, особенно узколобые и ханжи, достигают в университете еще гораздо больших отличий, чем те, что достались на мою долю.